Чем ближе к зиме, тем чаще стали замечать чекисты, что бандиты при налётах забирают топоры, струги и другой плотницкий инструмент. Значит, Пашков и Озеров готовились к зимовке. Противостояние затягивалось.
ОПОМНИСЬ, ДЕЗЕРТИР
31 декабря 1919 года отряд ВОХР с разъезда Пучковский, вооружённый двумя пулемётами, полным боевым порядком выступил к Бухалову. Днём позже через Федурино-Середу туда же прошли Даниловцы, а вслед за ними Любимцы, выбравшие путь через Закобякино. Бойцам оперативного отряда Яргубчека предписывалось строго соблюдать порядок и вежливость по отношению к крестьянам.
На дворе пора листопада. По озябшим лесным дорогам северный ветер гонит палую листву. Чекисты и красноармейцы жгут костры, у которых и обогреваются, и готовят немудрёный обед. Присланные из Москвы два аэроплана для поддержки отряда вселяют уверенность в бойцов.
Краснолёты (так звали тогда лётчиков) вначале сбросили над дремучими оврагами, где располагался штаб "зелёных", пять пудов динамитных бомб, а потом и лес, и поля усыпали листовками. В листовках говорилось, что каждый добровольно явившийся смывает с себя позорное имя "дезертир" и будет принят в ряды Красной Армии с теми же правами, какими обладает каждый красноармеец: "Опомнись, дезертир, и если тебе дороги твоя жизнь и семья, и имущество, то, не медля ни минуты, явись и передай в руки правосудия тех, которые вели и ведут тебя и твою семью к полному разорению. Причём ещё гарантируется тебе полная неприкосновенность".
Листовки белыми птицами садились на деревенские посады, цеплялись за крыши колоколен, залетали в опустелые огороды, стыли на тропинках...
КРИК СЫЧА: КОНЕЦ БАНДЫ ЗЕЛЕНЫХ
Георгий Пашков хорошо знал завод Понизовкина. Помимо крахмала здесь в золочёных чанах изготовлялась так называемая царская водка, необходимая для определения пробы золота. Когда в землянках "зелёных" стало голодно, Пашков организовал налёт на завод.
Прилетели на санях, ранили и убили нескольких охранников, раскорёжили и похитили золочёные чаны, забрали крахмал, даже тот, что предназначался для местных детдомовцев: "Коммуния вас прокормит!.." Сани улетели. В детдоме же целую неделю жили подаяниями...
А Озеровцы устроили засаду в селе Шемякино, и зверски убили одиннадцать красноармейцев. Хоронили их в Ярославле. Вид убитых был ужасен: разбитые черепа, выколотые глаза.
Список кровавых жертв продолжал расти. Между тем Пашков и Озеров недоучли один психологический момент: несовместимость, неизбежно проявляющуюся в условиях тесных и сырых, насквозь прокуренных землянок, где вконец одурели от картёжной игры вчерашние крестьяне, а ныне бездельники. Начались распри, тяжёлые, доходившие до мордобоя, до истерик.
Пашков вёл подобие дневника. Уцелевшие страницы той обычной с виду школьной тетради хранят интересные свидетельства:
"Трое готовились к уходу из землянки. Не посчитались ни с чем. Ни с тем, что сделают по снегу след и подведут нас, оставшихся. Ни с тем, что в тяжкую минуту спасают свою шкуру и покидают товарищей на произвол судьбы. Мы проводили их и после долго слышали крик сыча, похожий на крик человека. Весну ли предвещал этот крик, предупреждение ли нам - сказать трудно. Можно только предположить..." "Александр Ершонков собирается идти в Кострому до разлива. Просил приберечь его винтовку и патроны. Итак, народу с каждым днём становится меньше, а оставшаяся компания чище..."
"Ходившие на пасеку передали, со слов старика Ершонкова, что красный отряд из Петрилова уезжает, что там остаётся для охраны человек сорок и то будто бы по просьбе жителей Шемякина, где мы так удачно развлекались".
"Духота в помещении невыносимая. С продовольствием слабо... Рубившие лес мужики, сообщили, что в сторону Великого озера проследовало сорок лыжников с батогами. Мы бросились преследовать с целью выяснения, какое направление они примут из Вороньего болота. Я сдерживал людей, просил не стрелять, чтобы пощадить нашу землянку, пчельник и данный район, который питает нас. Но людские страсти не вняли голосу разума. Потянулись за Озеровым. Костя предлагал сделать засаду. Но я и мои люди отказались от этого. Мы окончательно разделились на два лагеря. Костя Озеров, Петруха Жирнов, Юсов, Артемьев, Симаков покинули нас после крупных разногласий, а я с остальными вернулся в землянку". "Часа в три утра вернулся из деревни Бабанов, ходивший домой за хлебом. Он сообщил, что в красном отряде до 150 человек. Но все надежды там возлагают на весну, когда легче переловить дезертиров по деревням. Лишь бы не произошло столкновение..."