------------------------------------------------------------
В конце сентября, в воскресение, супруги Сержпинские решили сходить в лес за грибами. У них в сарае обычно стояла кадушка с солёными грибами, а нынче она была наполнена только наполовину. И надо её наполнить доверху. Сергей забыл, что в лесу можно встретить беглых заключённых. Слухи об этом ещё не распространились по Данилову, и Соня ничего не знала. Рано утром они вышли из дома, одевшись в одежду похуже, с корзинками, в которых лежали небольшие свёртки с едой. С вечера Соня припасла бутылки с водой, хлеб и варёные яйца.
День выдался солнечный и сухой. Настроение было приподнятое, В лес решили идти сначала в ближайший, который примыкал плотно к городу, в конце улицы Володарского. Но, когда вошли в лес, Сергей вспомнил о беглых заключённых, но решил пока Соне не говорить, иначе она сразу испугается и захочет вернуться домой. Кроме того, он решил, что рядом с городом вряд ли зеки рискнут прятаться.
В ближнем лесу они грибов не нашли, и Сергей предложил пройти подальше. Прошёл час, но встречались только старые и гнилые подберёзовики.
- Пойдём за Мутыколово, - предложила Соня.
- Там тоже мы ничего не найдём, - возразил Серёжа, - потому что целую неделю погода стояла сухая и не было дождей.
Но Соня настаивала на своём. Она доказывала, что за Мутыколовым они раньше в любую погоду всегда набирали полные корзинки грибов. И тогда муж привёл ей свои веские доводы:
- Недавно Альберт рассказал мне, что в лесах вокруг Данилова скрываются беглые заключённые. Сергей ещё преувеличил для убедительности, что зеки грабят и убивают грибовиков. Но жена ему не поверила:
- Ты всё врёшь, Серёжа. Если бы это было на самом деле, то ты бы мне раньше рассказал. Просто тебе лень идти. Если не хочешь идти дальше, то я пойду одна.
Сергей хорошо знал упрямство жены и понял, что спорить с ней бесполезно. Не оставлять же в лесу её одну. И он решил идти с ней дальше.
Чтобы не ходить к деревне через поле, супруги пошли по краю Горушки, вдоль молодых сосен и ёлок. Вдруг, они увидели сидящего на пеньке человека. Подойдя поближе, они обнаружили, что он без корзинки, а значит это не грибовик.
- Помогите, люди добрые, - обратился он к ним, - дайте что-нибудь поесть. Я уж давно не ел.
Человек выглядел на первый взгляд не подозрительно, в хорошем демисезонном пальто и в кепке, на вид лет пятидесяти, но его лицо, заросшее щетиной, Сержпинских насторожило.
- Что с вами случилось? – спросила Соня, - вы заблудились?
- Всё гораздо хуже, - ответил мужчина, продолжая сидеть на пеньке, - я работал учителем в Ярославле, а меня арестовали по доносу, за то, что я из бывших. Нас, арестантов, вели из Ярославля в Данилов и, шедшие с нами уголовники, разоружили конвой, состоявший из молодых, не опытных мальчишек. Вот мне и пришлось убежать в лес вместе с остальными. Сначала я примкнул к уголовникам, но потом сбежал от них, не желая грабить крестьян. Я совсем обессилен, и уже не могу идти.
Соня с сочувствием достала из корзинки еду и подала мужчине:
- Вот, возьмите, поешьте.
Затем она испуганно отошла от него и прошептала мужу:
- Пойдём скорее отсюда. Но Сергей не спешил уходить и отдал мужчине свою часть продуктов. Он постоял немного, глядя, как тот ел, почти не пережёвывая пищу, яйца глотал прямо со скорлупой.
- Вы запивайте водой, иначе желудок заболит, - посоветовал Сергей.
- Пусть заболит, всё равно меня скоро расстреляют. Я сейчас отдохну и пойду сдаваться. Лучше смерть от пули, чем от голода.
Супруги хотели уходить, но мужчина их попросил:
- Уважаемые господа, покажите мне дорогу на Данилов, будьте так добры.
После этих слов из глаз мужчины потекли слёзы.
- Ладно, идите за нами, мы сейчас тоже пойдём домой. «Грибов всё равно нет», - сказала Соня, и, взяв мужа под руку, повернула в сторону Данилова.
Странное чувство овладело Соней. Она побаивалась этого мужчину, который, запинаясь, плёлся за ними. И в то же время жалость переполняла её душу. Ей редко приходилось видеть, чтобы мужчины плакали.