- Наверняка писал наш работник, - сказал Ермолаев и положил на стол пачку листов бумаги с образцами почерков. Было понятно, что письмо перехватили на почте, и оно не попало по назначению. Ермолаев был очень возбуждён и нервно ходил по кабинету. Затем сел на своё место и стал рассуждать:
- В письме излагаются факты, о которых могли знать только мои подчинённые, и особенно Мухин Игнат Иванович, наш следователь. Вот, обратите внимание, на его букву «П», - показал текст на листе бумаги Ермолаев. – Это я велел всем написать тексты левой рукой для проведения экспертизы.
«Соображает, - подумал про начальника Сергей. – Если он уже во всём разобрался, то зачем ему нужен я? Очевидно, чтобы быть полностью уверенным в своей правоте?»
- Нас учили на курсах, что можно делать выводы по десятку схожих букв, а не по одной букве, - сказал Сергей. – А если почерк изменён искусственно, то определить Анонима почти невозможно.
- Но вы, всё равно постарайтесь, - строгим тоном сказал Ермолаев. – Я не могу вас, Сергей Николаевич, одного в кабинете оставить, пройдёмте в Ленинскую комнату, и там всё внимательно изучите.
Он проводил Сержпинского в другой кабинет, под названием «Ленинская комната» и оставил его там одного, а сам куда-то ушёл. Сергей был знаком с Мухиным, сын которого хулиганил в школе. Он тогда разобрался в поступках сына и наказал его, по справедливости. И если действительно это письмо написал он, то значит, он честный человек. Сергею не хотелось в этот поздний час, после работы в школе, уставшему, работать с бумагами. Изучив все образцы почерков, он пришёл к выводу, что все они похожи между собой, так как написаны левой рукой. Однако почерк Мухина действительно совпадал с анонимным письмом больше других. «Не буду я на него указывать, - решил Сержпинский, - иначе человека просто уничтожат». Он написал свои выводы эксперта, о том, что нет сходства образцов почерков с почерком в анонимном письме, и пошёл на первый этаж отдавать документ дежурному.
Ермолаев был очень недоволен такой экспертизой и за первый месяц работы экспертом, Сержпинскому ничего не заплатили.
------------------------------------------
Соня не подозревала о сложностях, с которыми сталкивался муж. Он ей не рассказывал о тайных делах в НКВД, берёг её нервы. Она жила в своём мире, погрузившись в домашние проблемы и проблемы на работе. Соня была очень мнительной и любила преувеличивать всякие опасности. Она редко болела, но всякий раз, когда простужалась, начинала родственникам говорить: «Вот, я скоро умру, и вы будете обо мне плакать».
Четвёртого мая 1939 года ей исполнилось тридцать шесть лет. Был выходной день, и к Сержпинским приехали побывать Павел и Глеб из Ярославля. У Сони последние дни часто болел живот, она ходила к врачу, и тот поставил ей страшный диагноз - аппендицит.
Когда приехали братья мужа, она лежала в кровати, иногда жалобно стонала. Они с беспокойством спросили Серёжу, встретившего их в прихожей:
- Что случилось с Соней? Почему она так стонет?
- У неё аппендицит, - сообщил Сергей.
Братья, сняв плащи, прошли в гостиную, где лежала Соня. Она перестала стонать и закрыла глаза. Было впечатление, что она уснула. «Не будем её беспокоить» - решили они и ушли на кухню. По случаю дня рождения снохи, Евпраксия испекла два пирога в печной духовке: пирог с картошкой и пирог с грибами и рисом. Каждый пирог был размером с противень.
- Серёжа, сходи в комнату, узнай, как там Соня, – попросила мать. - Может, она придёт к нам, всё же у неё сегодня день рождения. Надо бы её поздравить.
Настенные часы показывали одиннадцать утра. Сергей подошёл к кровати, где лежала жена, уткнувшись в подушку. Он нежно погладил её по голове и спросил:
- Как ты себя чувствуешь, Сонечка?
- Ужасно, - ответила она, перевернувшись на спину. – Я почти всю ночь не спала. Всё думала, как мои дети будут жить без меня.