- Наша армия, хоть и слабее немецкой в техническом отношении, - говорил Иван Александрович, - но самолётов у нас больше и артиллерии тоже больше по количеству. Об этом во многих газетах писали.
Сергей молча слушал его и, когда тот закончил свою мысль, возразил:
- Я со своими друзьями не раз обсуждал эту тему. И все пришли к выводу, что война неизбежна, если не с Германией, то с Англией. Если с Германией укрепится военный союз, то придётся воевать на её стороне с Англией. Но Гитлер может сделать ход конём и начать войну с нами. У него уже пол Европы под каблуком. Он захватил Францию, Чехословакию, Польшу, а в Литве прибрал к рукам порт Клайпеду. Франция должна была по договору оказать военную помощь Чехословакии, но не оказала. Так что у Гитлера руки развязаны, ему теперь дорога на восток. Кроме того, у Германии есть союзники – это фашистская Италия, Япония и Турция.
Выслушав доводы Сергея, Иван Александрович всё равно с ним не согласился. Сержпинскому тоже не верилось, что война близка. Он переживал за свою страну и был убеждён, что Советское правительство, во главе со Сталиным, ведут правильную политику. Ему только не нравились репрессивные меры, принимаемые НКВД. Он думал, как и большинство советских граждан, что Сталин многих фактов нарушения энкэвэдешниками законов, не знал, за это недавно Ежова осудили и расстреляли. Он иногда сомневался в правильности коммунистической идеологии и спросил Ивана Александровича:
- Как вы считаете, если бы не было революции, то мы бы жили лучше или хуже?
Сутугин удивлённо посмотрел на Сержпинского, и немного помолчав, утвердительно сказал:
Сержпинский С. Н. 1940 год.
- Конечно, жили бы лучше. Но история не знает сослагательного наклонения, что случилось, того не изменишь. Всё развитие общества идёт по плану божьему. В революции надо видеть и вред, и пользу. Вред в том, что разрушили экономику из-за гражданской войны, и погибло много народу. Но говорят, что от революции пользы для развития всего человечества гораздо больше, чем вреда. По нашему примеру и в других странах стали устанавливать восьмичасовой рабочий день, люди в капиталистических странах получили права на забастовки и прочие послабления.
Закончив говорить о политике, собеседники перешли к другим темам. Сергей с сочувствием спросил Сутугина:
- С кем вы оставили сына Сашу? Как он себя чувствует?
- Сашу мы оставили с моей двоюродной сестрой, живущей рядом с нами, - пояснил он. – Мы с ней дружим. Саше уже десять лет, и он до сих пор плохо говорит и плохо соображает. Мы уж ко многим врачам обращались, и они говорят, что это последствия менингита, которым он переболел в младенчестве.
Сергей слышал от Кати, иную версию, что причина умственной отсталости Саши, другая. Она узнала от Павли, что когда они с Иваном отдыхали в Крыму и гуляли на природе, то на них выскочил Кабан. Павля в тот момент была беременной на седьмом месяце. Иван с перепугу бросился бежать, а Павля сильно перепугавшись, упала на землю и покатилась под гору. Кабан пробежал мимо, но Павля перенесла большой стресс. Был ли у Саши менингит не известно. В младенчестве он просто болел простудой. Сергей не стал больше расспрашивать о причине Сашиной болезни и перевёл разговор на другую тему.
Придя домой, Сержпинские занялись приготовлением праздничного обеда и делами по хозяйству. Сергей ходил в огород, и в сарай кормить живность, а Соня и свекровь готовили обед на кухне, пекли пироги. Соседка Александра Васильевна вечером не пришла, постеснялась, и Соня отнесла ей домой несколько пирожков.
------------------------------------------------------------------------------------
С вечера радио выключили, так как решили гостей не будить рано, иначе радио разбудит в шесть часов утра гимном Советского Союза. Соня и Сергей находились в очередном отпуске и тоже спали до девяти часов. И проспали бы дольше, если бы в дверь не постучали. Соня встала с постели (они с Серёжей спали на полу на матрасах, набитых сеном, а гости спали на кроватях) и, подойдя к двери, спросила: «Кто там?»