- О чём это вы так долго беседовали?
От Коптелова у Сержпинского почти не было секретов, но на этот раз он не стал откровенничать и ответил:
- Мы обсуждали с ним обстановку на фронте. Он ничего нового мне не сказал, знает, как и мы, всё из газет.
Коптелов с недоверием посмотрел на товарища и понял, видимо, что он что-то скрывает.
На другой день Сергей пришёл к пятнадцати часам к зданию милиции, и увидел возле неё грузовую машину, закрытую брезентом. Начальник НКВД представил его двоим не знакомым мужчинам в рабочей одежде. Ермолаев сказал, что они тоже поедут в лес. Затем он велел своему помощнику выдать Сергею пистолет, на случай не предвиденных обстоятельств. Ждали долго, пока не пришёл военком. Он сел в кабину, а Сергей и двое мужчин забрались в кузов. Там, под брезентом, лежали какие-то ящики и люди сели на них.
Пока ехали, Сергей думал: «Что же лежит в этих ящиках? Может, консервы, оружие или взрывчатка?». От мысли о взрывчатке ему стало не по себе. Машину постоянно трясло на ухабистой дороге, которая вела в сторону села Середы. Он боялся, что взрывчатка может взорваться от сильной тряски, не понимая, что без детонатора этого не может случиться.
Часа через два, после нескольких остановок, машина остановилась в деревне Окунево, неподалёку от Середы. Уже начинало смеркаться, пасмурная погода укорачивала световой день. Осенние тучи, нависли над землёй, и начал моросить дождь. При таком слабом освещении Сергей опасался, что будет трудно запомнить в лесу место расположения партизанской базы.
В деревне к машине подъехали две лошади, запряжённые в телеги, которыми управляли два колхозника, и они вместе с приехавшими людьми, перенесли на эти телеги ящики из машины. Дальше ехали по просёлочной дороге на телегах, сидя на ящиках. Двое мужчин, сопровождающих груз, как и Сергей, были одеты в ватные фуфайки, но, несмотря на это, холодный сырой воздух, вызывал озноб по всему телу.
Темнело. На полях сгущались сумерки, несколько ворон поднялись с межи и боком, низко пронеслись над телегой, в которой ехал Сергей. Один из спутников достал из сумки не полную бутылку с водкой и, отглотнув из горлышка, протянул бутылку Сергею.
- Спасибо, но я не хочу, - отказался Сержпинский.
- Сделай два глоточка и согреешься, - настаивал мужчина. – Я же вижу, что ты продрог.
Сержпинский согласился и немножко отпил из бутылки. Постепенно стало теплее, кровь начала лучше греть.
Вскоре дорога повернула в лес. Сергей старался запоминать, как выглядят деревья вдоль дороги: вот стоят высокие ели, дальше пошёл березняк. Было видно колеи от телег, проезжавших здесь раньше. Значит, по этим следам можно найти партизанскую базу. Но ехали по лесу долго. Дорога то раздваивалась, то вливалась в другую лесную дорогу, и появились сомнения, что можно заблудиться. В двух местах дорога проходила через болота, укреплённая хворостом. Однако хворост утонул, и колёса телег проваливались в жижу по самую ступицу.
Наконец, подъехали к конечной остановке и часовой окликнул:
- Стой, кто такие?
- Мы из нашего отечества, - ответил возница с первой повозки. Такие слова надо было сказать, в качестве пароля.
- Проезжайте, товарищи, милости просим, - формально произнёс часовой, и повозки проехали вперёд на поляну, посреди которой горел костёр. Рядом, сквозь деревья, виднелась широкая река, над которой стелился туман. От костра к приехавшим гостям подошли трое мужчин.
- Вот, мы и на месте, - сказал военком, расправляя плечи и крутя руками, словно делал гимнастику. – Что-то я замёрз, может, Григорьич, пустите погреться? – обратился он к встречающему их человеку. Они поздоровались за руку, и этот мужчина, лет пятидесяти, как видно, старший на партизанской базе, пригласил гостей в землянку.
- Пойдёмте ко мне, я вас горячим чаем угощу.
Вдоль не высокого обрывистого берега, среди берёз, были вырыты землянки. Вход в землянку, куда повёл гостей хозяин, был со стороны реки. Из насыпи над землянкой, заросшей высоким бурьяном, торчала железная труба, из которой струился дымок. «Значит там тепло», - подумал Сергей.