- Я выходил наружу. - Напомнил Хол.
- К ведьме. Больше никуда.
Тогда наёмник заткнул Тоноака и отправил заниматься чем-нибудь другим. Раб определённо был прав. Однако, он не знал всего, и потому думал, что можно просто взять и уйти.
Прошла ещё одна дождливая неделя. А ведьмы снова не было.
- А был у меня ещё один хозяин. - Сказал после странно-долгого периода молчания джинн. Дождь словно пробивал крышу насквозь невидимыми каплями и рассеивал дымку. Чёрт хворал не меньше Хола, хотя это и было странно. - С братьями он всегда был вместе, и всегда они показывали ему какая же он грязь. У него не было никаких достоинств в их глазах, одни только недостатки. Хозяин не верил этому и всегда пытался доказать не просто, что они не правы, но своё превосходство над ними. И всегда у него не получалось - братья осмеивали его и давали тумаков за дурачество. Но однажды он сделал то, что заставило его братьев признать в нём брата - он смог украсть меня у одного очень злого чёрта. Конечно, чёрт заметил пропажу. В побеге от него братья вновь поменяли своё мнение об одном из них. Тогда он предложил уйти и оставить их - джинн-то принадлежал ему. Только вот братья были слишком жадными и не позволили. Тогда хозяин сбежал ночью и тихо спустился с гор. - Вдруг джинн обнажил острые зубы в смехе. - И тут я сказал ему, что он мне не хозяин. Только на дуэль в мою честь можно решить, кто имеет право мной владеть - и тогда он побежал в городок искать кого-то, с кем мог бы подраться за лампу.
- Чего же он желал? - Меланхолично буркнул наёмник.
- Чтобы братья признали его. Ничего не напоминает, Хол?
- Абсолютно ничего.
- Может, мне стоит называть тебя Шестаком? - Улыбка джинна стала ещё шире.
- Копаешься в моей памяти? Молодец. А теперь заткнись и дай поспать.
Этой ночью ему впервые за долгое время снились сны. Там он видел далёкие-далёкие времена, когда Холстейн ещё был персонажем из легенд, а у Шестака были братья и семья.
- Я уже забыл их лица. - Говорил он в пустоту. - Откуда ты их достал?
- О нет, ты не забыл. - Улыбался в ответ джинн и заглядывал прямо в душу. - Поверь, ты ничего не забыл. - И постучал пальцем Холу по лбу. - Всё здесь. Ворота храма отворены предо мной - грех не стащить что-нибудь и не показать миру!
- Сгинь, нечисть.
- Их пятеро, Хол. - Сказал джинн и облачился Перваком, убитым за лампу. Кишки выпадали из распоротого пуза, а черви уже успели съесть лицо и шею. В нос сразу бросился запах гниющей плоти. - Было. Теперь - четверо. И всем суждено умереть от твоей руки. - Улыбка попыталась появиться на несуществующем лице. - Снова.
- Ты сказал, что братьев у Первака двое.
Джинн кивнул и уронил челюсть.
- Это те, что шли с ним. А есть ещё двое. И всех ты убьёшь!
- Зачем мне их убивать? - Этот разговор тревожил желудок. Хол заторопился на кухню, на ходу натягивая одежду. - В чём смысл?
- О, не беспокойся. Найдётся, смысл всегда найдётся. Из-за чего погиб Первак? - Джинн указал обглоданным пальцем на выпавшие кишки. - Из-за лампы или же из-за твоих воспоминаний? Скажи, обязательно ли было его убивать?
Хол встал у двери.
- Ты тогда пошутил?
- Нет. Но дело не в этом. - Джинн сделал попытку улыбнуться, но было нечем. Он приблизился и дохнул скверной в лицо хозяину. - Тебя никто и никогда не овладевал. Это ты, ты, Хол, кто убил своих братьев. Ты придумал себе чёрта и получил оправдание братоубийству. "Убил не я", - думалось тебе, - "убил чёрт, сидящий во мне". Прямо как сейчас, верно? Тебе не понравилось его имя, и обуянный воспоминаниями ты хладнокровно прирезал его. Верно? Верно?
Удар с ноги он распахнул дверь настежь. Случайный постоялец испуганно прижался к стене.
- Нет. - Коротко и тихо ответил наёмник джинну. - Чёрт был. Я помню его.
- Потому что он никогда не существовал вне твоей головы. Здесь он сидит, прямо за воротами храма.
Хол замотал головой и направился вниз на кухню.
Надья сегодня зажарила телёнка. Как наёмник позднее узнал от Тоноака, сегодня у мостовых людей был какой-то праздник. "Выравнивание реки", - повторил раб название, - "в воду опущены столбы, и когда она опускается или поднимается до какой-то метки на них начинается праздник".
- Вам стоит посмотреть. - Добавил Тоноак.
- Сходи. Я разрешаю.
- Но хозяин, на праздник всегда приходят гадалки и прорицательницы.
"А, вот к чему ты клонишь". Хол был приятно удивлён сообразительности раба. Впрочем, едва ли гадалки окажутся ведьмами, но сходить всё же стоило. Полоса неудач обычно заканчивается большой удачей - "а вдруг?", - теплилась в наёмнике надежда на лучшее.
И ведьма могла объявиться сегодня со своим шатром.