Одного торговца обокрали средь бела дня. Вор нашёлся неподалёку - оказалось, что его жена взяла товар без спроса мужа. Шиниж чувствовал, что Красов издевается над ним. Или же горожане все разом сошли с ума от палящих солнц. Камижн сходил с пути ещё семь раз - четыре раза за водой, два раза, чтобы от неё избавиться, и один раз его одолел голод. Но новичок молчал, копя злобу на потом. Мичир, старший брат, ответственный за патрули, всё услышит и со всем разберётся. Разве что последний сход с пути новичок мог простить шарообразному товарищу - во-первых, он проверил подозрительное местечко, во-вторых, еда в городе, которую Шиниж так храбро попробовал рассчитывая на свой закалённый желудок, оказалась ему очень по нраву.
Мощёные улицы столь зарядились солнцем, что уже сами излучали тепло. Блеск полированных тысячами и тысячами ботинок камней, казалось, навсегда запечатлён в них, а они ещё чуть-чуть и сами станут маленькими пылающими солнцами. Неудивительно, что босоногие мальчишки и девчонки обходили эти улицы стороной. Где могли, они шли по тени или по траве, некоторые снимали с себя штаны, лишь бы было в чём ходить. Тут и там в окнах попадались люди, что рассматривали у себя на ногах волдыри.
К вечеру случилось чудо - солнца на башнях заулыбались людям. Радостный вздох прокатился по городу, а ему вторил стук дерева о камень - это жители пооткрывали окна и двери. Кое-кто даже малевал краской на косяках знаки Ветробогу, чтобы тот дул внутрь и подарил дому прохладу.
Улицы же заполнились людьми. Живительная прохлада всех выгнала на улицы. Только сейчас Шиниж понял, сколько же в Красове людей. Пустые ещё минуту, раскалённые от жара словно выдолбленные в цельном куске камня проходы меж домами оказалось не пройти.
Красный и жёлтый цвета вдруг уступили место всей палитре красок. С первыми звёздами зажглись фонари, откуда-то из-за углов потянуло музыкой. Горожане нарядились в яркие цвета и принялись танцевать, празднуя наступление ночи и холода.
Мимо пробежал стайка девушек. Одна из них остановилась невдалеке и поманила пальчиком. Шиниж отказал - он был на службе.
- И так каждый вечер? - Поразился новичок.
- Сегодня был очень жаркий день. - Ответил Камижн, попутно подмигнув какой-то девчушке. - Они как на сковороде - даже если её снять с огня, масло ещё долго будет плясать.
За площадью Четырёх Воевод людей стало меньше. Лишь работяги сидели на лавках после тяжёлого дня. Шум и гам остался позади, красок стало меньше вместе с появлением новых звёзд. Но вскоре всё вновь заиграло цветом. Цветом огня. Крик о пожаре пронёсся над городом быстрее, чем зазвонили колокола храмов.
Над городом возвышался столп пламени. Шиниж словно стоял перед гигантским костром и был не в силах поверить тому, что происходило перед его глазами. Одна из дворцовых башен подхватила пожар от домов, прижавшихся к башне. Прямо на глазах у всего города каменный великан заплакал, словно свеча, до самого верха охваченный пламенем.
Красный флаг на острой крыше будто слился с ревущими языками огня, взвился с ними к небу. Вместе с пеплом и камнем он полетел вниз на Красов. Охваченная пламенем ткань упала прямо к Шинижу в руки.
Он тут же затоптал огонь. Когда всё закончилось, от флага осталось немногим более, чем груда пепла. От жёлтого солнца осталась лишь половина. Вторая же выглядела тенью, затмившей светило.
На площади Четырёх Воевод собрались люди, беззащитные перед бушующей стихией. Они прижались к друг другу из страха перед огнём, как будто это могло их защитить. Молча они взирали на осыпающуюся и горящую башню. Только треск огней разрывал тишину.
Шиниж отбросил, как он думал, флаг в сторону. Ему было необходимо отбросить тяжёлые мысли в сторону, и сам того не ведая он спрятал обгоревшее знамя в карман. Кому-то требовалась помощь - и он, стражник, обязан был её оказать. Таков его долг, и он его исполнит. Бесстрашно он пошёл прямо на огонь, чтобы рыскать среди объятых пожаром трущоб в поисках чудом уцелевших.
***
Во дворце царило небывалое оживление. Даже Шиниж, ни разу здесь не бывавший чувствовал неестественность происходящего. Камижн затравленно смотрел по сторонам, а новичок по его ужимкам делал выводы.
Старший брат стражи вызвал их двоих к себе, чтобы наградить или наказать. Шиниж, и сам подгоревший после ночной войны с огнём, ничего не боялся. А вот его напарник, забившийся тогда в уголок, трясся от воображённых им последствий своего страха. Шиниж тихо радовался этому зрелищу - когда мерзавец получает по заслугам, это всегда праздник. Наказание неминуемо, думал новичок. Ведь Камижн проявил слабость в том, что обязан был сделать. Его не сможет спасти ничего: ни связи со столичными дворянами, ни в царском дворе ничего не значат для братьев.