Когда они уже сели в карету, Саша Пушкин не выдержал и, наклонившись к Даньке, спросил:
– Даниил, позвольте один вопрос?
– Да, конечно, Александр.
– А почему вы бросили писать стихи?
Бывший майор замер. И что отвечать? Потому что уже выдал всё, что помнил? Ну из того, что можно было напечатать в этом времени и не попасть в скандал, а то и вообще под надзор полиции. Несмотря на всю его связь с Николаем…
– М-м-м… знаете, Александр, я нашёл поэзию в том, чем сейчас занимаюсь.
Пушкин замер, потом медленно кивнул.
– Я вас понял… Знаете, а это удивительная мысль! Я видел выставку в Академии художеств – это действительно невероятно! Величественные леса, реки, скалы, и посреди них идёт проложенная волей людей железная дорога, по которой стремительно несётся созданный разумом людей паровоз… а эти могучие «паровые лопаты», – Пушкин зачарованно замер, уставя взгляд куда-то ввысь. – Всё-таки вы и великий князь Николай – очень мужественные люди. Я бы никогда не согласился войти под столь массивные ковши, нависающие прямо над головой – они же способны при падении размозжить человека в мокрую лепёшку… – И он зябко повёл плечами. После чего снова замер и зашевелил губами – похоже, впал в поэтический транс. А бывший майор повернулся к сидящему рядом Михаилу.
– А что, выставка уже открылась?
– Да, третьего дня, – усмехнулся тот. – А ты что, ещё не был?
– Третьего дня? Нет. Я убегал огородами от очередной дуэли, – мрачно отозвался Даниил. Михаил изумлённо распахнул глаза, а потом захохотал, прервав транс Александра.
– Весёлая у тебя жизнь… – констатировал он, отсмеявшись.
– А куда деваться? – вздохнул бывший майор.
– Ладно – я поговорю с Николаем и постараюсь избавить тебя от этой обязанности. Лучше мы с ним будем брать тебя с собой на те приёмы, на которые ходим сами… А ты чего про мою новую пушку не спрашиваешь?
– Да мне его высочество Николай всё уже рассказал вроде бы…
– Да что он тебе мог рассказать-то? – усмехнулся Михаил.
– Ну, что пушку на вооружение так и не приняли.
– А почему?
Даниил молча пожал плечами.
– Просто она у нас очень дорогая вышла, – вздохнув, произнёс Михаил. – А денег в стране нет. Не то что на ваши железные дороги, недаром же вы с Николаем в частный капитал вцепились… а даже на армию. Брат с Аракчеевым недаром так за военные поселения ратует – очень надеются с их помощью военные расходы снизить… а тут пушка получилась по цене как три обычные, а снаряды для неё стоят как пять ядер каждый!
– А-а-а… – понимающе протянул Даниил, потом минуту подумал и осторожно спросил: – А можно мне на неё глянуть. А то ты мне про неё так много рассказывал, а я её пока что ни разу не видел.
– Ты серьёзно? – удивился Михаил. – Я же тебе давно уже это предлагал – а ты всё отказывался.
– Ну, раньше это был ещё полуфабрикат, – солидно пояснил Данька, – а сейчас уже – готовый продукт. Так чего бы и не посмотреть?
– Тогда… – Великий князь привстал с дивана, похоже, собираясь отдать кучеру приказ, но тут спереди послышалось:
– Тпруу! Стой залётныя! – после чего дверца кареты распахнулась, и один из свитских громко проорал:
– Приехали, ваше высочество!
Михаил замер, а затем махнул рукой:
– Ладно, пошли к Шиллингу. После него уже поедем…
– Всё, хватит – доставай! – махнул рукой Даниил и отошёл подальше. Кузьма молча кивнул и, быстрым движением обмотав лицо влажной тряпкой, подскочил к раскалённым воротцам, после чего поддел железным штырём могучий засов и откинул его в сторону.
– Оберегись! – взревел подсобный и, ухватив крюком на длинной рукоятке петлю рамы, потянул ту из печи наружу. Кузьма отскочил на пару шагов и впился напряжённым взглядом в три массивные конструкции, закреплённые на мощном подвесе, которые, покачиваясь, поползли из обжигной печи.