Приём у Мишки во дворце так же прошёл замечательно. Причём, как и ожидалось, основной шок произвели ватерклозеты… Нет, за портьерами, как во времена оны во французском Версале, во дворцах уже давно никто не гадил, но Данька расстарался и обустроил общественные туалеты по лекалам будущего. То есть с разделением на мужские и женские, отдельными кабинками, рукомойниками, а в мужском даже обустроил писсуар на всю ширину стены. Последний, кстати, и вызвал наибольшие разногласия. Кто-то пришёл в восторг, а кому-то подобное «публичное испражнение» совсем не понравилось… Вместо кафельной плитки были использованы изразцы, а лежащие рядом с рукомойниками туго свёрнутыми в небольших изящных корзинках «одноразовые» холщовые полотенца, которые сразу после использования надобно было бросать в большую корзину, установленную под раковинами, – вообще произвели фурор. Мишка сиял, потому как почти две недели по всему Петербургу только разговоров было как о его бале. Ну не совсем о бале, конечно, но…
Кстати, на том балу Даниил познакомился с одной юной леди, которая его зацепила. Хотя по всем показателям – это было совсем не то, что ему требовалось.
Дело в том, что когда стало ясно, что Николай с женитьбой с него не слезет, бывший майор выработал для себя некий набор требований к будущей супруге, которым кандидатки должны были соответствовать. Во-первых, она должна быть некрасивой. Нет, красотки, конечно, глаз радуют, но при здешних порядках, при которых адюльтер был не просто возможен, а почти обязателен – ну его на хрен иметь в жёнах красотку. Точно ведь начнёт прыгать из постели в постель. Хотя бы чтобы утереть нос подругам. Бабы – они вечно друг перед другом выпендриваются… А у него к шлюхам совсем другое отношение. Он этого терпеть в семье не намерен. Его отношение к семейной жизни сформировалось так давно, что пытаться менять его уже бесполезно! Во-вторых, в жены себе он хотел только и исключительно русскую. И как можно менее знатную. Ну его на хрен получить в родственники родовитую семейку, даже если они и согласятся с зятем – бывшим крепостным, то всё равно всю жизнь шипеть будут. Ну или если не они, так про них… Лучше всего бы было жениться на какой-нибудь купеческой дочке – это и в бизнесе точно на пользу пошло бы, вот только Николай недвусмысленно дал понять, что видит в качестве его жены только дворянку. Были ещё и в-третьих, а также и в-четвёртых, и в-пятых – он к этой задаче пошёл основательно и добросовестно… так вот Ева Аврора Шарлотта Шернваль фон Валлен не соответствовала ни одному из этих требований. Вообще. Во-первых, к своим семнадцати годам она была признанной красоткой. Ей даже посвятил одно из стихотворений Баратынский. Ага-ага – тот самый, который «Не искушай меня без нужды»… Так что на любом балу за ней непременно волочился огромный хвост воздыхателей. Во-вторых, она была шведкой. Не по месту проживания – её семья проживала в Выборге, поскольку её отец – барон Шернваль, исполнял должность Выборгского губернатора, а её отчим – Карл Йохан фон Валлен был выборгским сенатором, а по крови. Потому как у шведа-отца и шведки-мамы никто, кроме шведки-дочки, родиться не может (кроме, естественно, шведа-сына, но братик у Евы Авроры тоже был)… Ну и до кучи – она была родовитейшей аристократкой. Её мать и отец происходили из семей, считающихся достаточно влиятельными не только в Российской империи, но и в королевстве Швеция… Так что, когда их представили друг другу, Даниил, сначала отнёсся к ней без особенно интереса. Ну чем его могла заинтересовать семнадцатилетняя дурочка, хотя бы и «упакованная» в роскошную внешность и волочащийся за ней хвост знатнейших предков, но при этом не отвечавшая ни единому из выработанных им самим для себя критериев? Так что он вежливо улыбнулся юной красавице и равнодушно отвернулся, считая, что представлением всё и закончится. Но это оказалось не так. Юная красавица крепко ухватила его за рукав и, взмахнув ресницами, спросила нежным голоском: