А еще женщина заметила то, что случалось редко, а злило бесконечно. Все, так или иначе, глядели на нее, кто-то прямо, как Насильник, похожий в своей невозмутимости на киборга-убийцу, кто-то искоса, нехотя, как Марьядек или Грималь. Но, так или иначе, именно от Елены ждали неких решений и указаний. Кроме, пожалуй, Пантина, который, в соответствии с традицией, опять занял позицию стороннего наблюдателя.
- Его надо увести, - отрывисто сказал Раньян.
- Нет, - ни с того, ни с сего Пантин счел необходимым вступить в беседу. – Их слишком много. И верховые. Выследят. Догонят.
- Тогда… - бретер осекся, не закончив очевидную, однако весьма неприятную мысль.
Город как-то сразу наполнился шумом, топотом и лязгом железа. Отрывистые голоса передавали короткие команды, снова что-то гремело. Быстро и угодливо подвизгивал градоначальник, демонстрируя верноподданичество и готовность к сотрудничеству. Хрюкали свиньи, но хрюк звучал непривычно, слишком низко, глухо, будто в городе завелись дикие, злобные кабаны. Видимо это и были знаменитые боевые свиньи, заменявшие собак, натасканные на вынюхивание и драку.
Судя по звукам, сарай быстро, профессионально окружили. Чем больше Елена думала над происходящим, тем хуже понимала суть. Все это было… неправильно. В таком важном деле как убийство императора – по ее разумению – следовало поступать совершенно иначе. По крайней мере, сама Еленаорганизовала бы процесс по-иному. Несколько тихих незаметных убийц, в крайнем случае, стремительный налет кавалерии со столь же быстрым отходом. Здесь же все делалось напоказ, для красивой демонстрации граду и миру. И совсем не походило на окончательное решение вопросов престолонаследия.
А тем временем на нее продолжали смотреть в ожидании указаний. Елена тоже глянула на коллег и честно пыталась придумать какой-нибудь особенный план, но думалось главным образом о том, что если бы она смазала пятки салом еще в лесу, то сейчас была бы уже далеко отсюда, в начале новой интересной жизни. Женщина чувствовала себя полной дурой, которая выбрала пафосное деяние, а вместо пафоса и благородства получилась какая-то порнография и вообще космическая глупость. Снаружи, тем временем, заиграла громкая и неприятная дудка. Трубач выдувал быстрый сигнал, будто в фильме про индейцев и кавалерию из-за холмов. Заржало сразу несколько лошадей.
- Спешиться и быть готовыми к бою, - перевел Насильник, явно знакомый с дудкой не понаслышке.
Сигнал изменился, искупитель прокомментировал:
- Бой только по приказу.
- Не успеем, - глухо отозвался Грималь, глядя на мальчика. – Никак не спрятать.
- Это точно, - без всякого энтузиазма согласилась арбалетчица. Она держала в руках баллестр, однако не спешила его взводить. Довольно разумно, учитывая, что свинцовый шарик сталь доспеха не пробьет никоим образом.
- К сожалению, бежать нам некуда, - подытожил Раньян, положив руку на плечо Артиго. - Долго вилась бечевка, но конец все же нашелся. Господа, вы ничем не обязаны мне, так что если решите устраниться, это будет понятно и не предосудительно.
- Да кто он такой?! – буквально возопил Марьядек.
За все время совместных «гастролей» тема побоища, которое учинил Раньян в городке бортников, не то, чтобы оставалась под запретом… скорее путешественники ее старательно избегали. Поначалу не желая обострять, затем уже в силу естественного хода вещей и сложившегося положения дел. Лишние вопросы и знания могли сломать хрупкое равновесие, театральная жизнь по большому счету всех относительно устраивала. До сего часа…
- Он император Артиго, - Елена больше не видела оснований хранить тайну, в любом случае эта «сюжетная арка» на всех парах летела к однозначному финалу.
- Но император… - Марьядек запнулся, начал загибать пальцы, словно что-то высчитывая. – Император же… - горец окончательно запутался, растерянно переводя взгляд с бретера на мальчишку, затем на Елену и в обратном порядке. Вытащил из кошеля серебряную монетку, посмотрел на аверс, ища в чеканном облике какое-то сходство.
- Он император, - негромко повторила Гамилла. – Надо же… Я думала, вы прячете сына кого-то из столичных дворян… тех, что не угадали с правильной стороной в перевороте.
- Ну, как-то вроде того и получилось, - отметила Елена. – Он сын своих родителей и так далее.
- Да, - согласилась арбалетчица. – Но что дальше?
- Что дальше… - повторила Елена. – Дальше за ним все-таки пришли.
- И отвесят нам пряников цельную корзинку, - горец затравленно мотал головой, словно примерялся, не удастся ли, как сказочной нечисти, спрятаться в щелях и тенях.