С другой-то стороны, выходит, что дворянство здесь вооружено не только огнестрелом, но и паранормальными способностями, если, конечно, тёзка не преувеличивает — мало ли, что там на самом деле было в истории с целительскими умениями сестры. Впрочем, в памяти тёзки всё именно так и запечатлелось — сестра наложила руку на рану, вторую чуть выше, и довольно сильное кровотечение сразу прекратилось. Не в этом конкретном случае дело, а как раз в самих возможностях дворян. И раз появились в своё время эти самые возможности на почве недовольства дворянского сословия царской властью, ежу понятно, что власть без должного надзора, а в особенности без строгого контроля такое не оставит. Вот только казалось мне, что речь тут идёт не о секретной тюрьме, в которую заключают таких шибко способных, а скорее о столь же секретной шарашке, где они применяют свои необычные умения под неусыпным контролем. И вряд ли это прямо тюрьма тюрьмой, что-то вроде золотой клетки представлялось мне куда более вероятным.
Ладно, с этим я решил разобраться как-нибудь потом, если, конечно, получится, пока же посчитал разумным съехать с неприятной для тёзки темы. Ему же, кстати, теперь надо ещё и наш с ним мозговой симбиоз от всех скрывать, чтобы избежать ненужных вопросов относительно соответствия названного явления представлениям власти о должном состоянии добропорядочности и здравомыслия среди российского дворянства. Хотя… Если что, перспектива провести остаток тёзкиной жизни в той самой золотой клетке могла бы, при определённых условиях, оказаться вполне допустимой альтернативой внезапному и одномоментному переизбытку свинца в организме.
Пока же на первый план вышли дела, с которыми тёзке следовало развязаться перед отъездом в Покров. Первым в списке тех дел числилась поездка в университетскую библиотеку за книгами для летнего чтения. Каникулы каникулами, но кто сказал, что студенту положено отдыхать прямо-таки целое лето⁈ Правильно, никто ничего подобного не говорил, вот тёзка и принялся собираться. Что ж, в Москву мы с ним приехали глубокой ночью, и столицы я, можно сказать, так и не видел. Да-да, столицы — Александр Второй перенёс её обратно в Москву. Но теперь-то уж точно посмотрю.
…Посмотрел. Откровенно говоря, я бы предпочёл походить по непривычной для меня Москве пешком или хотя бы проехаться на общественном транспорте, всё-таки из машины любой город смотрится немного не так, по крайней мере для меня. Квартирует тёзка в Лефортово, университет расположен как раз там, где в моём мире громоздится Москва-Сити, поэтому поехали мы через центр — так короче, да и не такое тут движение, чтобы по всяким третьим кольцам объезжать, если, конечно, те кольца в этой Москве вообще есть. А потому дорога наша лежала по самым центральным улицам, и встреча с незнакомой Москвой обещала массу впечатлений.
Пустыми обещания не стали. Москва здесь мне в общем и целом понравилась. Она тут выглядела чем-то средним между той, какой я видел её на парадно-официальных фотографиях пятидесятых-шестидесятых, и той, какую помнил в детстве — нарядной и постоянно праздничной, независимо от того, какой день на календаре. Прорубить что-то вроде проспектов тут тоже додумались, но они не стали такими широкими, как в моей Москве, и их не застроили помпезными зданиями, настолько высокими, насколько вообще можно построить из кирпича. А в сочетании с заботливо сохранёнными маленькими улочками и переулками (через парочку таких тёзка проехал, чтобы сократить дорогу) смотрелась здешняя Москва одновременно и величаво-торжественно, как оно и положено столице великой империи, и по-домашнему уютно, чего и следовало ожидать от города по преимуществу купеческого и уж в любом случае по-настоящему русского. Дома в четыре-пять этажей радовали глаз не только окраской в весёлые цвета, чаще всего разных оттенков голубого или розового, но и серая краска, также встречавшаяся в изобилии, смотрелась куда приятнее глазу, чем «московская серая» моего мира. А вот двух-трёхэтажные особняки, периодически перемежавшие ряды больших домов (по здешним меркам больших) и прятавшиеся за коваными и литыми оградами, по странному совпадению все до одного были жёлтыми, по крайней мере, те, что попались мне на глаза. Всё это щедро освещало яркое летнее солнце, придавая городскому пейзажу вид исключительно жизнерадостный и настраивающий на всяческий позитив.