— Да я бы и так не смог, — самокритично признал тёзка.
— А я на что? — сам я до самокритики как-то не дошёл.
Домой мы пришли довольные и благодушные. С тёзкой, конечно, завтра надо будет серьёзно поговорить, но это завтра. Портить сегодняшний день выводами из того, что я наговорил тёзке в машине, уж точно не стоило — день-то, что ни говори, выдался удачным. И деньгами разжились, и с левыми делами в Михайловском институте положение прояснили, пусть и не полностью, и пива хорошего попили. Вот на том и надо день завершить, а завтра… Утро вечера, как говорится, мудренее.
[1] В Российской Империи разряд нижних чинов полиции, включавший тех, кто в армии был рядовым или ефрейтором (в полицию брали только отслуживших в армии)
[2] Полицейский чин в Российской Империи, соответствующий армейскому фельдфебелю (вахмистру)
[3] Современное название — Гоголевский бульвар
Глава 17
Хитрые планы и суровая реальность
— Ты вот вчера всё недоумевал, почему в Михайловском институте начальство терпит сторонние заработки сотрудников, и почему жандармы закрывают на это глаза, — за утренним чаем тёзка вдруг вспомнил мои вчерашние размышления.
— Было такое, — осторожно согласился я, не понимая, к чему это он.
— И наверняка ты полагаешь, что причины этого лежат во взяточничестве, — не унимался дворянин Елисеев.
— Скажем так: я бы не стал такое исключать, — дипломатично уклонился я от прямого ответа. Куда клонит тёзка, я так пока и не понимал, а потому мне интереснее было дать товарищу выговориться, а не давить на него своим жизненным опытом.
— Я сам юрист и прекрасно понимаю, что таковое утверждение было бы бездоказательным, — отмахнулся тёзка. — Но понимаю и то, что другое объяснение при известных нам условиях придумать почти невозможно.
Ну, хоть чему-то тёзка в университете научился, и то хорошо. Но чего ради он этот разговор затеял, я пока всё равно не мог взять в толк.
— Однако же, согласись, было бы ошибочным и утверждение о том, будто взятки берут все чины, в обязанности которых входит устройство работы в институте и надзор за ней, — что-то соображать в тёзкиных построениях я вроде бы начал, но пока в самых лишь общих чертах.
— А всем и не надо, — я решил несколько усложнить тёзке условия задачи, что он ставил перед нами, и посмотреть, как и куда он вывернется. — Достаточно, чтобы взятки брали те, чьё место в служебной иерархии позволяет и надёжно контролировать происходящее в институте, и столь же надёжно перекрывать доклады наверх от тех, кто взяток не берёт.
— Соглашусь, — покладисто отозвался тёзка. Кажется, моё замечание не так уж и противоречило логике его рассуждений. Интересно… — Но ведь из этого следует, что, во-первых, взятки берут не все, а, во-вторых, есть и те, кого такое взяточничество не устраивает.
— Есть, разумеется, — не стал я спорить, но тут же подбросил дворянину Елисееву ещё одну подковырку: — Только они делятся на две части — тех, кто не берёт по идейным соображениям, и тех, кого к этой кормушке по разным причинам не подпускают.
— Пожалуй, верно, — да что ж такое-то⁈ Я, значит, стараюсь изо всех сил усложнять тёзке задачу, а ему хоть бы что! Может, это потому, что саму задачу, что он пытается ставить перед собой и передо мной, я так и не понял? Ладно, пусть уж выговаривается до конца.
— Главное, что есть те, кто не берёт, как ты говоришь, по идейным соображениям, — продолжил тёзка. И я вот подумал: а что, если мне устроиться в Михайловский институт, разузнать всю их преступную систему изнутри, да и сдать их всех с потрохами тем, кто не берёт взяток?
М-да, кажется, мои успехи в переговорах со старшим Михальцовым вызвали у тёзки острый приступ то ли зависти, то ли ревности, и он возжелал меня переплюнуть. Пока, правда, удаётся ему это только в масштабах своих замыслов, но от этого не легче, и теперь передо мной стоит задача эти самые масштабы привести к более-менее разумным значениям. Лучше бы даже вообще срочно подыскать дворянину Елисееву какое-то осмысленное занятие, а то он со своими хитрыми планами доведёт меня не знаю до чего, но уж точно до чего-то нехорошего…
— Всё высказал, разносить в пух и прах можно? — спросил я.
— Попробуй, — милостиво дозволил дворянин Елисеев. А я что, я попробую…
— Начнём с того, что Николай, как ни относись к его предложениям, одну дельную мысль вчера высказал, — приступил я к разносу. — Он, если помнишь, предлагал тебе для начала университет закончить, и я тебе скажу то же самое. Что и как у тебя с Михайловским институтом выйдет, хрен его знает, а вот образование университетское с тобой так и останется, и лишним в жизни уж точно не будет.