Периодически дозволялось гулять в отдельно огороженной части внутреннего двора, засаженной деревьями и кустами. На лес или парк прогулочная площадочка, конечно, не тянула, так, малюсенький скверик, но и то лучше, чем ничего. Культурный досуг тёзке обеспечивали книги, надо полагать, из здешней библиотеки, которые можно было заказать с доставкой по имевшемуся в комнате каталогу.
Но самую большую заботу в части комфорта своего подопечного хозяева проявили в устройстве встреч тёзки с госпожой Фокиной. Да, не каждый день, да, по предварительному согласованию, но несколько ночей и единственный пока что выходной тёзка провёл в апартаментах Анны Сергеевны. Апартаменты — это, ясное дело, сказано больше для красного словца, от тёзкиной комнаты помещение, выделенное Анне Фокиной, отличалось лишь дополнительной каморкой да ванной в добавление к душу. Впрочем, лучшие, нежели у дворянина Елисеева, жилищные условия ничуть не мешали Анечке вовсю жаловаться на жизнь вообще, на недостаток комфорта в частности, на «эту ужасную Дашу» в особенности, но больше всего — на неопределённость с выходом на свободу. Честно сказать, в первую ночёвку тёзки в постели Анечки это создало известные затруднения, но в который уже раз я поразился, насколько виртуозно получилось у тёзки запудрить своей подруге мозги относительно причин её нахождения здесь и перспектив на ближайшее будущее. Сам я всю жизнь старался женщин без крайней необходимости не обманывать, но сейчас таковая необходимость как раз-таки имела место, обманывать Анечку приходилось, и дворянин Елисеев, отдам ему должное, справлялся с этой задачей просто блестяще. Талант, однако…
Разумеется, с Анечкой тёзка не только предавался постельным радостям, удалось и поговорить — на ушко, понятно, чтобы уберечь эти беседы от чужих ушей. Со слов госпожи Фокиной выходило, что похитили её обманным способом — явились два господина, сказали, что из полиции, даже жетоны полицейские показали, и принялись Анну Сергеевну запугивать. Якобы полиции стало известно, что тот самый охочий до её усадьбы сосед, застройщик Попов, отчаялся в попытках завладеть соседской землёй через женитьбу и замыслил, гад такой, неуступчивую соседку убить, для чего и нанял целую шайку отъявленных душегубов. Да вот беда — уж больно Попов хитёр, и никаких доказательств его преступного умысла у полиции нет, а дать ему совершить задуманное и взять с поличным сначала его наймитов, а затем и самого — значит, просто пожертвовать её, госпожи Фокиной, жизнью, что для полиции недопустимо. Вот если бы Анна Сергеевна согласилась на некоторое время уехать в безопасное место под надёжной охраной, то полиция бы устроила в её доме засаду, злодеев повязала, да и заставила бы их сдать с потрохами заказчика гнусного преступления…
Да, это вам не мелкие жулики Моток и Гусь, тут и полёт фантазии сценаристов повыше, и мастерство исполнителей посильнее. А ведь таким мастерам и платить надо соответственно. Да и многое другое указывало на то, что похитители наши люди, прямо скажем, не бедные — тоже здание, где мы сейчас пребывали, использование для похищения дворянина Елисеева дорогого престижного автомобиля… Откуда, спрашивается, дровишки? С рассказами Михальцова о подпольном целительстве такое как-то не особо увязывалось. Узнать, конечно, было бы интересно, но для нас сейчас эта задачка не на первом месте. Надо, наконец, хоть как-то разобраться с тёзкиными способностями, да и выход на свободу поискать неплохо бы…
[1] ГУМ (Государственный универсальный магазин) — название Верхних торговых рядов с 1923 года. Нынешние владельцы используют оба названия
Глава 19
От простого к сложному
— Да соберитесь же вы наконец, Виктор Михайлович! — в сердцах выпалил Александр Иванович. Откровенно говоря, мне и самому хотелось высказать тёзке что-то вроде этого, только более прямо и доходчиво, вплоть до присовокупления парочки хлёстких и до безобразия неприличных словечек, но в последний момент я свой праведный гнев удержал при себе — как бы ни разочаровывали меня тёзкины неудачи, стоило признать, что он всё же старался, честно и добросовестно старался, уж мне ли не знать.