Что поразило, так это сапоги. У нас, если я ничего не путал, пропитку кирзы более-менее отладили только к сорок первому году, а здесь сапоги у солдатиков выглядели прямо такими, какие носил в армии я сам — юфтевые нос с пяткой и кирзовые голенища. Тёзка подтвердил, что это у меня не обман зрения, а достижение здешней обувной промышленности, вот уже несколько лет позволяющее казне экономить на содержании армии. Впрочем, унтера, сержанты, выражаясь привычным мне языком, щёголяли в настоящих кожаных сапогах, яловых и юфтевых, как объяснил тёзка, донашивая накопленные в армии запасы.
Внешний же вид господ офицеров, в отличие от нижних чинов (это я у тёзки здешней терминологии нахватался), мне лично представлялся куда более старорежимным и мало чем отличался от того, в котором я впервые увидел тёзкиного отца, разве что тут, в расположении своей части, офицеры носили ремни с портупеями и кобурами, а некоторые — ещё и шашки. Из тёзкиных объяснений, кому и при каких обстоятельствах ношение шашки обязательно, а кому нет, я мало что понял, кроме того лишь, что зарегламентировано это у них тут по самое не знаю что. Хотя для человека, в этой среде пребывающего постоянно, так, пожалуй, даже удобно — глянул на офицера и сразу видишь, какую именно обязанность он в данный момент исполняет, чего от него ждать можно и нужно, а чего и совсем нельзя.
Из армейской техники я увидел только автомобили и полевые кухни. Ну, кухни, когда я служил, примерно такие и были, хотя, конечно, более навороченные, чем здесь, но и местные смотрелись прилично. Не знаю, какими были у нас полевые кухни в тридцать втором году, но уж всяко не лучше этих. Посмотреть вблизи на автомобили оказалось интереснее, хотя бы уже потому, что представлены они были несколькими моделями.
Вообще, когда мы с дворянином Елисеевым мотались на его «Яузе» между Покровом и Москвой, местные грузовики мне на глаза попадались, и что они, как и здешние легковушки, тоже выглядят более продвинутыми, чем «ГАЗы» и «ЗиСы», знакомые мне по фотографиям и кинохронике, заметить успел, но разглядеть их близко и подробно возможности не было. Теперь же такая возможность появилась, и если с «тереками» в легковом и грузовом вариантах я уже познакомился, то более серьёзные грузовики оставались для меня новинками. Ярославские трёхтонные «лоси» о трёх же осях радовали глаз угловатыми формами и сильно напоминали памятные по детским и юношеским годам «КрАЗы», только что уменьшенные в размерах. Здесь они присутствовали аж в двух разновидностях — стандартного грузовика и штабного автобуса, последний, впрочем, в единственном экземпляре. Машина как машина, ничего такого особенного, но для тридцать второго года моей реальности просто-таки невероятно передовая техника. Но в общем «лоси» какими-то прямо военными машинами не выглядели, если бы не характерная грязно-зелёная окраска. Зато полуторатонные нижегородские «кабаны» смотрелись очень даже по-военному, а по сравнению с продукцией отечественного автопрома «моего» тридцать второго — ещё и прямо-таки невероятным хайтеком. Больше всего они походили на хорошо знакомые мне «шишиги» ГАЗ-66 — такие же компактные, с кабиной над движком, ладные и приятные глазу, надёжные и крепкие даже на вид. Ещё и с полным приводом, да. Особый шик «кабанам» придавали пулемётные турели на крышах кабин, правда, без самих пулемётов. Если я правильно понимал, именно «кабаны» привезли сюда кухни, но помимо обычных грузовиков эти машины стояли тут ещё и в вариантах с кузовами-фургонами, назначение одного из которых осталось мне непонятным, а вот со вторым всё было ясно — его борта украшали большие белые круги с красными крестами.
Уминая бутерброд с жёсткой армейской копчёной колбасой и запивая очередной прожёванный кусок чаем, тёзка познакомил меня с состоянием здешнего отечественного автопрома в части грузовиков и автобусов. С его слов выходило, что с этим в здешней России всё обстоит даже лучше, чем с автомобилями легковыми, в том смысле, что производство перекрывает внутренний спрос, и часть выпуска идёт на экспорт. Правда, тёзка тут же посетовал, что по объёмам автомобильного экспорта Россия значительно уступает Германии, Италии, Франции и даже (даже!) Северо-Американским Соединённым штатам.