Последствия, прямо скажу, более чем благоприятные. Не вторглись к нам двунадесять языков в 1812 году, не было Польского восстания 1831 года — уже, знаете ли, нехилый такой исторический бонус. Но самым большим, на мой взгляд, плюсом для страны оказалось двадцатитрёхлетнее правление Павла Первого. Здесь он тоже стал жертвой заговорщиков, и даже не один, а вместе с сыном Александром, которого хоть и провозгласили императором Александром Первым, однако из-за тяжёлых ран, полученных от рук заговорщиков, процарствовал он чуть меньше трёх недель, да и то, почти не приходя в сознание.
Главным событием в правлении Павла, повлиявшим на всю дальнейшую русскую историю, стали ограничения, наложенные им на крепостное право. [2] В нашей-то истории он успел их только провозгласить, а тут у него хватило времени и на внедрение тех ограничений в жизнь, и на жёсткий, в своём неподражаемом стиле, контроль за их исполнением. Всё, как Павел Петрович умел и любил — включая отправку в Сибирь особо упорствующих.Так что ничего удивительного, что среди дворян государь, мягко говоря, особой любви не снискал, и на стороне заговорщиков сражались против верных царю войск целые отряды самозваного дворянского ополчения.
Ответка дворянству прилетела от государя царя-батюшки Николая Павловича. У нас этот, в общем-то, довольно волевой император так и не решился на отмену крепостного права, опасаясь рассориться с дворянством, а тут и опасаться было нечего, так что в истории тёзкиного мира Царём-Освободителем как раз Николай Первый и стал. Правда, отменить, как собирался, указ Петра III о вольности дворянства и пересмотреть екатерининскую жалованную грамоту дворянству Николай Павлович не успел, но это сделал Александр Второй, заодно и сокративший численность дворянского сословия, извергнув из него едва ли не половину имевшегося на тот момент состава, и сохранив принадлежность к благородному сословию и прилагающиеся привилегии тем лишь дворянам, чья верность престолу не вызвала сомнений у очень пристрастных проверяющих.
Впрочем, из всех перечисленных перемен Россия вышла сравнительно благополучно, и окончательно добил меня тёзка, в хорошем смысле добил, я имею в виду, показав мне карту Российской Империи. Да, без Польши и Финляндии, но оно, по мне, и к лучшему — в привычной мне истории что поляки, что финны играли в имперском организме роли паразитов и болезнетворных бацилл, причём умудрялись делать это одновременно. Про неоднозначную, мягко говоря, роль евреев, огромное количество коих попало в Россию как раз вместе с Польшей, я вообще молчу, это отдельная проблема. А тут обошлось. Финляндию, кстати, здесь вообще не присоединяли, если я ничего не путаю, из-за отсутствия соответствующей войны со шведами, с Польшей всё происходило сложнее, но в конце концов осталась и она, только в сильно урезанном виде. Зато Россия тут с Аляской, куском Маньчжурии и — вишенка на торте — с Константинополем и проливами. Мне, в общем, понравилось.
— Я, как ты понимаешь, из тех дворян, что принадлежность к сословию сохранили, — закончил свой обзор тёзка. — В обмен на обязанность служить царю и отечеству на военном либо гражданском поприще.
— А кто не захочет служить? — захотелось мне уточнений.
— Не поступит до двадцатипятилетнего возраста на службу без уважительной причины — всё, вывод из дворянского сословия и самого, и всех его потомков, — пояснил дворянин Елисеев.
— Строго, — уважительно прокомментировал я. А что, революция сверху она всегда лучше, чем снизу, есть тут кого и за что уважать.
— Строго, — согласился тёзка. — Ты вот недоумевал, как я так ловко с пистолетом управляюсь. А у нас право на оружие имеют все, кто не псих и не судим, но дворяне владеть оружием просто обязаны, как и учиться его применять. У меня и матушка стрелять умеет, и старшая сестра, младшей рано ещё, но тоже учиться придётся.
— Есть ради чего или власть просто держит вас в тонусе? — удивился я.
— В тонусе? — переспросил тёзка. — Да, скорее так, — правильно понял он смысл незнакомого выражения. — Просто оружие дисциплинирует. Служба, кстати, обязательна только для мужчин, женщины служат по желанию лишь, но уметь обращаться с оружием дворянки всё равно должны. Нас и на особые стрелковые сборы собирают ежегодно.