— Узнаёте, Виктор Михайлович? — уже на третий день кремлёвского квартирования Денневитц показал дворянину Елисееву несколько фотографий, на которых тёзка увидел комнату, в которой жил у похитителей, кабинет Александра Ивановича и апартаменты Анечки.
Мы с тёзкой порадовались было оперативности, с которой работает дворцовая полиция, но долгой наша радость не стала — Карл Фёдорович с явным недовольством сообщил, что взять удалось далеко не всех. Злоумышленники, по словам дворцового сыщика, оказали неожиданно ожесточённое сопротивление, и потеряв убитыми четверых солдат Кремлёвского полка и двоих чинов дворцовой полиции, не считая многочисленных раненых, силы законности и порядка вынуждены были вести огонь на поражение, поэтому немалая часть персонала городка досталась правоохранителям в виде мёртвых тел, да некоторым ещё и удалось в этой суматохе бежать. Так что теперь тёзке предстояла процедура официального опознания.
Опознание проходило в Комендантской башне, куда доставили и живых, и мёртвых. Среди живых дворянин Елисеев опознал руководившего его похищением Владимира Дмитриевича, того чрезмерно ухоженного Сергея Петровича, что часто ассистировал Александру Ивановичу на занятиях, и служанку Ульяну. Среди мёртвых — обоих мордоворотов-охранников, служанку-охранницу Дашу и, увы, Анну Фокину. Какого-то шока, слава Богу, с тёзкой не случилось, хотя, конечно, проняло товарища крепко. Пусть и привык он уже считать отношения с Анечкой перевёрнутой страницей своей жизни, но сама-то эта страница никуда не делась, как и память о ней. А теперь вот только память и осталась… Что ж, оставалось только мысленно поблагодарить Анну Сергеевну за своевременную смену флага, иначе бы сейчас дворянину Елисееву пришлось совсем нехорошо, а я вынужден был бы как-то его из этого вытаскивать.
Аню, как рассказал Денневитц, та самая Даша и застрелила из пистолета, прежде чем погибла сама. Прогадала, получается, госпожа Фокина с переходом на сторону похитителей, не уберегло её предательство от самого страшного…
Впрочем, кое-что смотрелось очень неприятно даже на таком печальном фоне. Смог скрыться Александр Иванович, и вот это напрягало и нас с тёзкой, и Денневитца, и Воронкова, который так и продолжал участвовать в деле — Денневитц оформил ему прикомандирование к дворцовой полиции.
Что же касается самого места, где держали дворянина Елисеева и госпожу Фокину, то всё оказалось не так просто. Как его вычислили, ни Карл Фёдорович, ни Дмитрий Антонович рассказать тёзке не пожелали, но кое-чем интересным всё же поделились. По бумагам там находилась «Экспедиция автомобильных перевозок и складского хранения Субботина и Павлова», причём Субботиным оказался как раз тот самый Владимир Дмитриевич, а сестра Павлова была замужем за неким Александром Ивановичем Шпаковским, по странному стечению обстоятельств, заведовавшему некой второй лабораторией в Михайловском институте. А что, очень даже неплохо придумано — коммерческое предприятие никакого отношения к Михайловскому институту не имеет, как и нет прямого родства одного из владельцев с не самым последним человеком в названном институте. Что ж, кое-какие вопросы эти сведения закрывали, но оставались и такие, ответы на которые пока что не просматривались.
— Интересно, как они так быстро смогли найти это место? — задался тёзка вопросом, переварив полученные знания.
— Наверняка уже и раньше знали, — ответил я. — Или прямо не знали, но в их поле зрения эта шарашкина контора попадала. Ну, я так думаю, — на всякий случай я оставил себе оправдание, если вдруг окажусь тут неправым. — Меня, честно говоря, больше другие вопросики интересуют…
— И какие же? — тёзке тоже стало интересно.
— Ну прежде всего, с чего бы они вдруг отстреливаться стали, — вопрос этот и вправду меня очень занимал. — Как-то это не особо логично…
— Почему? — не понял тёзка. — Они же преступники, вот и отстреливались. Как раз логично.
— Логично было бы сбежать или сдаться в расчёте на то, что прикормленные людишки из жандармерии, полиции или откуда ещё помогут им отмазаться, — возразил я. — Ты же сам видел — готовилось там что-то из ряда вон, денег в эту подготовку они вбухали вагон и малую тележку, и если бы поступили, как я сказал, у них оставалась возможность хоть что-то сохранить на будущее восстановление проекта. А со стрельбой и сопротивлением, да ещё с гибелью солдат и полицейских — всё, лавочку точно прикроют. Отвертеться почти никто не сможет, и судить будут по более тяжким статьям, и наказание влепят — мало не покажется.