Последнюю часть фразы мужчина прошептал, почти прошипел, сильно сжав зубы и выражая недовольство. Впрочем, недовольство, скрывающее испуг.
— Простите, мистер Роберсон. Гм, мне почудилось, что в коридоре происходит что–то странное.
Гумберг встал, отряхнувшись от пыли.
— И поэтому вы гремите на первом этаже? Прошу вас, идите спать, тут никого и ничего больше нет.
— Но в коридоре кто–то шастал… — попытался объяснится наёмник.
— Все спят, — коротко отрезал Роберсон, а после добавил: — Кроме вас. Мистер Гумберг, здесь не может никого больше быть, нас ровно шестеро, не считая слуг. Двое из которых находятся прямо на этом этаже, и Вероники, что спит на первом. А если у вас всё же есть причина шуметь ночью, то прошу мне её поведать.
— …Хорошо, простите, — Гумберг встал, подняв подсвечник. — Гм, тоогда я, пожалуй, вернусь в свою комнату.
— Будьте добры, — уже тише сказал хозяин гостиницы. — Спокойной ночи.
Глава 11. Убийство в «Двуглавом змее»: «Там, где завывает ветер»
День второй
Джефри храпел не переставая. Скрючившись у самой стены, он лежал на второй кровати, пуская слюни и сжимая в руках перьевую подушку.
Хотелось бы сказать, что Гумберга разбудило приветливое солнышко, выглядывающие из облаков, вот только этого самого солнышко не было. Наёмник пролежал всю ночь и даже не заметил хоть какого–то намёка на улучшение в погоде.
Опустив ноги на ледяной пол, Гумберг потянулся. Было довольно рано, хоть он и слышал, как кто–то недавно проходил через коридор. Стараясь не разбудить небритого извозчика, охотник одел обувь и на цыпочках прошёлся до двери. Открыл её.
В комнате, как и в коридоре, было довольно светло. Где–то за углом раздавались приглушённые голоса, но различить их было довольно проблематично. Гумберг прошёл вперёд, и, завернув за угол, во что–то врезался. Точнее, кто–то быстро выскочил перед ним, столкнувшись плечом.
— Исчезни!
Тихий и надрывистый женский голос призвал его уйти в сторону, и он так и сделал. Послышались быстрые, но лёгкие шаги за спиной — юркая фигура тут же проскочила мимо него.
Гумберг обернулся. Со спины было не разобрать точно, но прямо сейчас от него бежала, всхлипывая, та самая вчерашняя девушка с жёлто–пурпурным платьем. Раздался удар двери, разбудивший извозчика. Послышалось недовольное сопение из соседней комнаты. Голоса затихли.
— Боги, что там творится!? Неужели опять этот Гумберг…
Подходя ближе к комнате, из который слышались голоса, наёмник смог различить голос хозяина гостиницы, доносящийся из ванной, со стороны которой как раз и выбежала девушка. Но хозяин, уже начавший провернувший ручку, был не один.
— Роберсон, подожди. Всё, что ты сказал, ты и вправду так думаешь? — Голос неизвестного был тихим, но Гумберг всё равно мог расслышать каждое слово.
— Да, всё именно так, как я сказал. — Мистер Роберсон отпустил ручку, и та с щелчком встала на место. Какое–то время он промолчал, прислушиваясь к шагам снаружи. — Всё, что ей нужно, это лишь твой титул. Впрочем, ты не лучше. Сдалось тебе её приданное?
— Ты не понимаешь, без него мне никак, да и… Она всё равно мне нравится… Кажется.
— Как бы это помягче сказать, — Роберсон прокашлялся, а после начал перечислять: — У неё скверный характер, никакой выдержки или манер, а с тобой она только из–за положения в обществе. Всё, что она делает — из корыстных побуждений. Пойми, для неё ты лишь билет в дворяне, и не более. Такими темпами, на твоей голове, среди и без того редких волос появиться седина раньше, чем тебе исполниться сорок пять, Ростаф! А как только эта бестия получит своё, сразу же уйдёт к другому, поверь, бывший брак этому никак не помешает.
— Но…
— Уйдёт сразу к другому дворянину, будучи при деньгах и, благодаря тебе, статусе. Чем раньше ты это осознаешь, тем проще тебе будет заполучить её деньги. Всё ради сохранения статуса, так что прошу, не поддавайся эмоциям и действительно думай, что говоришь и что делаешь. Давай заканчивать этот разговор, мы и так слишком сильно привлекаем внимание.
Всё это время наёмник стоял неподвижно в нескольких метрах от двери, выжидая, что скажет собеседник хозяина гостиницы. Пускай его голос был знаком, и Роберсон уже назвал его по имени, пепельноволосый мечник всё никак не мог вспомнить, кто это.
— …Хорошо, я понял.
— Я очень за тебя рад, друг, — спокойно проговорил хозяин. — А теперь, изволь, я откланяюсь. Нужно попросить Веронику начать делать завтрак. Mąrua!
Дверь скрипнула, отворившись. Мистер Роберсон вышел, остановившись в нескольких шагах от наёмника. Лицо хозяина тут же скривилось, а губы разошлись в натянутой улыбке. Мужчина нервно заглянул себе за спину.
— Опять вы тут носитесь, мистер Гумберг? Что–то случилось? — Стараясь выглядеть как можно дружелюбней, поинтересовался он.
— Гм, нет, я просто шёл в главный зал, — почти не соврал наёмник и заинтересованно покосился в сторону приоткрытой двери. — В ванной кто–то есть?
— Ох, да, прямо сейчас там мистер Ростаф, так что боюсь вам придётся подождать.
— Тогда, надеюсь, я ему не сильно помешаю, — перебил наёмник, протискивая к ванне. — Извините.
— Стойте, куда же вы? Туда нельзя, что вы…
Хозяин гостиницы не успел договорить, как дверь захлопнулась прямо перед его носом. Мужчина с чёрными, жидкими волосами испуганно посмотрел в зеркало, завидев силуэт за спиной. И вновь его лицо вытянулось и побледнело, а глаза стали двумя большими пуговками. Мужчина не проронил ни слова.
«Если он дворянин, то возможно именно тот, который мне нужен, — предположил Гумберг.»
— Ростаф, правильно? — Наёмник упёрся плечом в стену. — Я хотел бы с вами поговорить.
Ростаф, бледный и кривой, обернулся. Мгновение, и его до этого глаза–пуговки резко стали похожи на два больших блюдца — такие же круглые. Он затрясся как от дикого холода и уронил челюсть.
— Гм, что с вами… — смутился Гумберг.
— А–а–а я‑то к‑как хотел! Поверить не могу, что стоило мне заселиться в эту гостиницу по столь неприятным обстоятельствам, как именно вы сюда приедете тоже! Боги, это явно не случайность, ну точно же, не случайность!
Лицо мужчины вновь изменилось: глаза загорелись и блестели, губы дрожали от восторга, а сам он раскраснелся похлеще помидора. Не такую реакцию ожидал наёмник, а потому Гумберг ещё больше потерялся, не зная, как реагировать. Ростаф тем временем не переставал тараторить:
— К сожалению, вчера мне даже не хватило смелости заговорить с вами, настолько я был удивлён. А ещё я очень извиняюсь за сцену во время вашего прибытия, правда, очень извиняюсь. Но мне правда интересно, что же вы здесь делаете? Роберсон представил вас помощником детектива, но с каких пор Серый Ястреб работает детективом? Вы расследуете какое–то дело? Я слышал, сегодня ночью вы…
— Гм, прошу, хватит, — остановил его Гумберг.
— Ох, и вправду, — мужчина спохватился, — вы, наверное, хотели что–то спросить?
— Да, — наёмник чуть прикрыл дверь, мельком заглянув в пустой коридор. — Мне очень хотелось бы узнать вашу фамилию. Это для…
— Гринсон. Ростаф Гринсон. Владельцы и совладельцы множества винокурных предприятий. К сожалению, уже бывшие владельцы. Последнее предприятие закрылось из–за смерти совладателя, который поддерживал его вот уже как несколько десятков лет.
— Гм, я не просил такие подробности, но я очень благодарен. Тогда, на этом, пожалуй, всё.
— Н-но мистер Ястреб! — Взвыл мужчина, протянув руку к уходящему наёмнику. — Я хотел с вами ещё поговорить.
— Ростаф, зовите меня Гумбергом. Гм, и у нас ещё будет время. А пока что я хотел бы пообщаться и с другими постояльцами.
— Я вас понял… — мужчина поник, как завязшее комнатное растение, но всего через секунду вновь ожил: — Хорошо, тогда жду не дождусь нашей следующей встречи! Я придумал, как насчёт вечером встрети…