"Вот подлецы!" – подумал я, - "Не будили и пожили лишний час спокойно".
Младшие сержанты потушили сигареты, вскочили и скрылись в караулке.
Стало светать: звезды и созвездия постепенно затухали и исчезали в
голубизне. Слышался лай собак из соседнего туркмен-аула,
112
расположенного недалеко от части и примыкающего к городу. Оттуда же я
услышал ржание лошадей и блеяние баранов. До смены караула
проверил еще пару постов и чувствовал себя бодро.
После смены я поспешил в санчасть. Лейтенант Бычков посмотрел мои
ноги и сказал, что почти у всех солдат та же болезнь.
- Где ты мог ее подхватить?
- Я в бане солдатской мылся в первый же вечер, как появился в части.
- А, тогда понятно... Тебе повезло – осталось два тюбика цинковой мази.
Он намотал ватку на спичку, обмакнул в мазь и намазал мне между
пальцами.
- Мой чаще ноги, мажь каждый вечер и меняй носки – пройдет через
неделю.
Я пошел в нашу квартиру и попытался уснуть, но спать не хотелось. Решил
пойти и проверить полковую библиотеку.
"Интересно, молодая будет библиотекарша или нет? Если молодая, то
попрошу Мопассана, а если нет, то Горького. Немолодая обязательно
передаст мужу, что подчиненные читают, а молодая - вряд ли".
Библиотекарша оказалась немолодой (лет тридцати) и, как она сразу же
заявила, являлась женой замполита, находящегося в настоящее время в
Ташкенте. Я сказал, что я знаком с ее мужем и спросил, есть ли полное
собрание сочинений Горького. Она с уважением на меня посмотрела и
ответила, что есть сокращенное собрание, состоящее из 16 томов.
- Сокращенное я читал, - заявил я и пошел рассматривать полки. Книг на
полках стояло много, но, в основном, одобренная советской властью (как
потом выяснилось, Иосифом Виссарионовичем) классика: Пушкин,
Лермонтов, Некрасов, Тургенев. Но были книги и иностранных писателей.
Неожиданно попалась книга Сухово-Кобылина "Свадьба Кречинского". Я
выбрал ее и принес библиотекарше. Та совершенно обалдело посмотрела
на меня, из чего я заключил, что она даже не слышала о таком авторе, и
записала название книги и мою фамилию в своей амбарной книге. Я
113
направился в свои апартаменты. Первое, что я сделал, зайдя в прихожую,
это включил воду для наполнения бака, расположенного над крышей. Вода
включилась, но через секунду полилась сверху, как казалось, из нескольких
отверстий. Я посмотрел вверх и увидел, что бак прохудился в нескольких
местах.
"Что делать? Без душа – это не жизнь, особенно летом"
Я решил посоветоваться со своими сержантами и пошел в казарму. Павлов
сказал, что нет проблем: бак найдут через десять минут. И действительно,
они его нашли и подтащили к казарме. Я рассказал как найти мою квартиру,
дал ключ и попросил сержанта выбрать двух человек и привести их ко мне в
"кабинет" с вентилятором. Пришли сержант Мисяк и рядовой Березин.
- Почему именно вы? – спросил я.
- Я паять умею, а он каменщик, - ответил Мисяк.
- А каменщик зачем?
- Там придется подкладку разрушать и класть, - ответил Березин.
- Когда закончите, - сказал я, - то в тумбочке у кровати, которая у окна,
найдете две бутылки “Геок-Тепе”. Там же выпьете и чтобы никаких
приключений – сразу же в казармы, а я Павлова предупрежу, что вы будете
чуть-чуть на косе.
- Все будет в порядке, - заверил Мисяк.
Во время сиесты, а это с двух до пяти, я пошел проверить как идут работы.
В прихожей была грязища, но новый бак литров на триста был сооружен. Я
зашел в комнату. Воины спали на полу, подложив под голову кирпичи.
Вокруг них валялось шесть бутылок портвейна. Я набрал из крана во дворе
ведро воды, зашел в комнату и облил Мисяка и Березина. Мисяк тут же
вскочил и стал заверять меня, что все в порядке – они закончили работу, но
двух бутылок им показалось очень мало.
- Давай, буди Березина и убирайте срач в прихожей.
Мисяк встряхнул рядового, но тот был полностью отключен.
- В общем так, - сказал я, - ухожу, а вы, когда оклемаетесь, сразу же в
казарму и пройдете не мимо штаба, а мимо столовки, понятно?
114
- Так точно, - выдал Мисяк, приложив ладонь к панаме.
- Мудаки вы порядочные, вот что я скажу. Больше я вам ничего такого не
доверю...
Мисяк опустил глаза. Я вернулся в казарму.
Утром я повел батарею за территорию части для проведения
пятикилометрового кросса. Посреди площади перед ангарами стоял