“обстреливал”, чтобы мы были всегда бодрыми.
Колонна продолжала продвигаться. По рации последовала команда
свернуть с дороги вправо и продвигаться к точке, координаты которой
записал Девяденко и передал мне. Я проходил геологические и
геофизические практики в институте, поэтому ориентироваться на
местности с помощью компаса и привязываться к триангуляционным
пунктам умел. Мне даже стало интересно. Я развернул батарею на северо-
запад, согласно команде по радио, и приказал рыть окопы. Машины по
совету Павлова были спрятаны за ближайший бархан. Окопы через час
были вырыты и солдаты перетащили туда противотанковые ракеты,
которые тут же установили. День клонился к вечеру. Сзади и сбоку от нас
развернулись батальоны. Я даже не смотрел в их сторону, поскольку было
не до них.
- Ты куда ж развернулся, лейтенант? – услышал я вдруг сзади.
Стоял командир батальона, который командовал нами на стройке в
Ташкенте, и ехидно улыбался.
- Сказали на северо-запад, а ты куда?
- Мы развернулись правильно, товарищ майор, - ответил я спокойно.
- Правильно? Ну-ну, - очень ехидно улыбнулся майор и зашагал в свой
газик, стоящий неподалеку.
- Я еще раз проверил все и окончательно успокоился.
Через некоторое время подкатил замполит, майор Серевров.
- Сейчас же меняй позицию, закричал он еще издалека.
- Я развернулся правильно, - сказал я и стал показывать на карте и
высказывать свои соображения майору. Он, надо отдать должное, не стал
орать, а внимательно меня выслушал. Затем сел в газик и укатил. Через
час прикатил снова, подошел ко мне вплотную и пожал руку.
- Молодец, лейтенант, тебе надо в армии остаться, после учений
поговорим.
- Так их – пехоту! - воскликнул сержант Павлов, кода майор уехал.
129
Я подумал, что мой авторитет должен после этого случая возрасти. Так в
приподнятом настроении я и вернулся в свой окоп, который мне вырыли в
небольшом отдалении в тылу. Стало темнеть. Сержанты при мне
выставили караул у машин и вокруг батареи и назначили смену на всю
ночь. Примерно до полуночи удалось бодрствовать, но в какой-то момент я
все-таки задремал. Разбудил меня солдат, находившийся рядом. Я протер
глаза и увидел при слабом свете фонарика лицо незнакомого майора.
- Оставляйте заместителя и следуйте за мной вмести со своими расп...ями,
- сказал он довольно неприятным голосом.
Я оставил Павлова и мы залезли в газик. Там на заднем сидении сидел еще
один офицер в чине капитана.
- Что случилось? - Спросил я, подозревая что-то нехорошее.
Оба офицера молчали, потом майор не выдержал и выдал:
- У тебя два часа назад с позиции сп..ли два комплекса "Малютка", а вот эти
содаты при этом спали. Караул тоже не бодрствовал, так что получишь по
полной форме.
- Может быть, караул не спал? – сделал я предположение.
- А это все равно: спал-не спал – комплексы сп...ли, а за это трибунал
полагается, - заметил капитан.
Я обозлился.
- А ты меня трибуналом не пугай – я пуганый, - сказал я.
Капитан удивился.
- Ты понимаешь, что сейчас учения, т.е. приближенные к боевым условия, а
у тебя на передовой позиции "враг" уводит ракетные установки.
- Я не понимаю, - стал возмущаться я, - почему вы меня тут разбираете в
присутствии солдат?
- Слушай, лейтенант, не вые...ся – ты не в царской армии.
Я замолчал, но не успокоился. Мы подъехали к большой палатке, которая,
по-видимому, была штабом дивизии – вокруг суетились офицеры чином не
ниже подполковника. Рядом стояла палатка размером поменьше. Майор
130
сделал жест рукой, чтобы мы вошли туда. Там сидел полковник в очках,
который приказал всем, кроме меня, выйти. Мне стало не по себе.
Полковник начал запугивать меня дисциплинарным батальоном, тюрьмой,
зоной и еще чем-то поганым до невозможности. Я молчал.
- Чего молчишь?
- А что я должен говорить? Через год с небольшим в любом случае меня
уволят.
- В каком смысле? – посмотрел на меня полковник поверх очков.
- В смысле два года пройдет...
- Так ты что, двухгодичник?
- Да.
Полковник посмотрел на меня с кислым выражением лица.
- Понаприсылают, блин, студентов, а нормальных офицеров днем с огнем
не найдешь. Ладно, отправляйся на позицию и почаще проверяй своих,
потому, что как ты, наверно, успел заметить, солдат спит, а служба идет...