172
объяснять ситуацию на руках. Мне помогал водитель-узбек. Все-таки то, что
туркменский язык, как и узбекский, принадлежали к одной группе языков,
мне помогло – он , наконец, понял, что мы ему пытались втолковать, и
пошел со своими верблюдами в обратном направлении. Мы решили
вернуться по периметру поля, поэтому поехали искать танковые следы.
Вскоре мы их нашли и двинули, как нам показалось, обратно, но мы сильно
ошиблись. Дело в том, что рядом был танкодром и полигон для испытания
огнеметов. Мы как раз попали на "представление": большой дом,
сооруженный из кирпичей, бревен, металлической крыши загорелся как
спичка после выстрела из устройства, состоящего из некоего основания и
широкой трубы. Огонь из этой трубы вырвался мощным столбом длиной
метров пятьдесят.
- Запал делают из копры, которую добывают из кокосовых орехов, - сказал
Евстигнеев.
- Откуда ты знаешь? – спросил Мисяк.
- У меня папа в этом институте работает.
-Ты бы, вообще-то, ни болтал лишнего, - заметил я, - болтун находка для
шпиона.
- Я ничего не говорил, - сказал Евстигнеев.
- А мы ничего не слышали, - добавил Павлов.
Смотреть на загорающиеся объекты было интересно, но я понял, что мы
заехали на территорию, на которой не должны быть, поэтому скомандовал
сделать задний ход, и мы помчались обратно. Вскоре подъехали к
командному пункту. Никого, включая генерала, наша задержка не удивила.
- Теперь давайте вы, командиры, - сказал генерал с сарказмом в голосе.
Мы с Куиновым залегли у пусковых установок. Никогда в жизни не стрелял
настоящей ракетой, хотя последовательность действий мне была знакома.
Я представил, как на нас смотрят сержанты, и по спине пробежали
мурашки. Сделал пуск. Ракета ушла с направляющей и я ее увидел в
окуляр. Чуть-чуть пошевелил ручкой управления – ракета слушалась...
173
"Раз-два-три-четыре-пять...", - считал я и в нужный момент направил ее,
красавицу, вниз. Щит свалился. Я внутренне ликовал. Мои ребята, стоящие
сзади, тоже. Оказалось, что и Лева попал. Генерал подошел к нам и пожал
руки.
- В отпуск хотите? – спросил он.
- Хотим, - хором сказали мы.
- Награждаю вас, трехдневным отпуском с выездом на родину, не считая
дороги.
Этого мы не ожидали. Сержанты стали жать нам руки и поздравлять. Лица
наши сияли и мы не могли собраться. На место нас поставил генерал:
- Вы не расслабляйстесь, а то я и отменить могу свое решение.
Он-таки так и сделал, т.е. отменил свое решение, мотивируя тем, что я не
смог обеспечить непрерывное проведение стрельб.
"Ну и хрен с ним", - решил я , - "не очень-то я и поверил в эту сказку о
трехдневном отпуске". Лева загрустил...
Стрельбы закончились, мы сняли оцепление, правда, не без приключений.
Одного солдата укусила гюрза, но мы успели довезти его до командного
пункта, где ему ввели сыворотку. По темноте отправились обратно в лагерь
В какой-то момент сбились с дороги и ехали уже в направлении большого
количества огней города Геок-Тепе, от которого до лагеря рукой подать.
Через некоторое время я услышал странные звуки: как будто лопались
воздушные шары. Посмотрел на водителя – тот спал. Я разбудил его
затрещиной и приказал остановиться. Вышел и увидел, что мы движемся по
арбузному полю, причем арбузы были огромной величины. Пошел вдоль
колонны и увидел, что народ не теряется и уже загружает плоды пустыни,
передавая их по цепочке. Я скомандовал "Отставить!" и пошел к своей
головной машине. Мой водитель тоже тащил арбуз и пыхтел. Мы
развернулись и вскоре нашли дорогу.
"Интересно, сколько мы раздавили?", - думал я, борясь со сном.
174
Володя и Геок-Тепе
Вскоре рассвело и мы въехали на территорию лагеря. Там шла
размеренная полигонная жизнь. Мы встретились с Володей и решили
съездить в Геок-Тепе, так сказать, окунуться в "городскую" жизнь. В первом
же ларьке купили пирожные, которые напомнили нам детство. Они были с
такими красивыми розочками, что мы не устояли. Розочки оказались
маргариновыми. С горя мы зашли в местную забегаловку и заказали
простой водки, хотя на дворе была жара. Водку запили местным ужасным
пивом и совсем заскучали.
- В Москве, - сказал Володя, - я бы такую водку и пиво даже нюхать не
стал.
- Когда-нибудь, - сказал я, как бы предчувствуя наше будущее, мы