встретимся с тобой в Москве и будем ностальгировать по поводу нашей
теперешней жизни. Знаешь в чем ее преимущество по сравнению с
будущим?
- Не знаю, - сказал Володя.
- В том, что мы с тобой сейчас, Володя, очень молодые. Мы не осознаем
это, а пройдет много лет и мы, придурки, все осознаем...
- Откуда ты это знаешь? – спросил Володя, посмотрев на меня с
подозрением.
- А я с луны прилетел и наблюдаю вас, землян, с интересом.
- Да пошел ты, - сказал Володя и с отвращением выпил рюмку водки.
Мы вышли из ресторана, посмотрели на все это убожество и зашагали к
лагерю.
Много раз потом я вспоминал наш этот разговор. Через двадцать пять лет
я попал в Москву в командировку. Шел 1997 год. Я сидел в московской
фирме, пытаясь внедрить там свою разработку. Молодые ребята,
работающие под руководством профессора, мне очень понравились. Они
рассказывали, что многие производства остановились, поэтому экология
175
улучшилась: появились в лесах медведи, волки и лисы. Охота стала
интересной и даже опасной. Ребята были не только сверхклассными
программистами на всех известных языках, но и прекрасными охотниками.
Каждое воскресенье, по их рассказам, они привозили в Москву либо тушу
кабана, либо еще какого-нибудь зверя и чувствовали себя великолепно. Я
им завидовал. После одного из таких рассказов я вдруг решился позвонить
Володе по старому телефону. Я не надеялся ни на что - прошло 17 лет со
дня последней нашей встречи в Москве.
В 1980-м я нашел его через справочное бюро. Тогда я поехал по
выданному мне адресу и меня встретила Вера – жена Володи. Она
сказала, что он должен вернуться домой в семь часов вечера. Мы
просидели до восьми, болтая о чем угодно, но Володя не появился. Я
попрощался с Верой и ее мамой , женщиной с грустными глазами, и сел в
лифт. Внизу я встретил Володю. Он сказал, что домой не хочет и мы с ним
пошли в метро. В центре он повел меня в жуткую забегаловку, в которой, в
основном, пили пиво, но разбавляли его иногда водкой. Народ составляли,
в основном, московские забулдыги. Мы выпили водки...
Итак, прошло 17 лет и я набрал номер. Долго никто не брал трубку и потом
ответил женский голос. – Я его теща, - сказала женщина, - а Володи нет...
- А когда он придет?
- Он уже никогда не придет – он умер..., а вы кто?
Я сказал, что я его армейский друг, что мы уже в Москве встречались
дважды.
Потом она стала рассказывать, что она любила Володю больше своей
дочери, и он относился к ней как к своей матери. У Володи с Верой долго не
было детей: сначала по взаимной договоренности, а потом, когда
захотелось, выяснилось, что виноват Володя. Он стал пить больше и
появляться дома только для того, чтобы переночевать. Сломал руку. В
процессе лечения сильно напился, получил сердечный приступ и умер по
дороге домой в метро...
176
Она рассказала, что похоронили его на Ваганьковском, заплатив довольно
крупную сумму. Подробно описала, как туда добраться и где искать могилу.
Я сказал, что если выберу время, то мы можем туда съездить вместе. Она
согласилась. Времени я не выбрал...
В один из дней на полигоне меня посадили на телефон. Кажется, это
называлось "Дежурный по связи". Как только я сел за стол, телефон
зазвонил.
- Алло, - сказал я.
- Кто у телефона?
- Ну я.
- Кто, я?
- Я – командир батареи.
- Ты че, кончай заливать, какой ты командир?
- У тебя есть что-то сказать или ты звонишь просто так?
- Ладно, кончай заливать, позови Петросяна.
- Какого Петросяна?
- Армянского, какого еще?
- Все, пока, - сказал я и положил трубку.
Минут пять была тишина, но потом телефон зазвонил снова.
- Привет, Вовка!
- Тебе какого Вовку – Владимира Ильича?
В трубке наступила тишина.
- Или Феликса Эдмундовича? – добавил я.
- Хрена лысого, - ответил голос и послышались гудки.
Телефон зазвонил.
- Ты представляешь, мы вчера четыре бутылки купили, а Семенов
споткнулся и две разбил – я ему всю морду после этого разбил.
- Кто у телефона? – спросил я.
- А кого надо?
- Не забивайте связь ерундой, - сказал я строгим голосом.
177
Связь прервалась, но как только я положил трубку, раздался звонок.
- Ну че, обосрались все, я слышал?
- А вот это государственная тайна, - стал входить я во вкус.