211
-Ереван!
- А сколько бомб надо забросить , чтобы сравнить его с землей? Армянин
отвечает:
- А Баку тоже красивый город.
Мы опять заржали. Маджид предложил в честь такого знакомства сбегать к
своему земляку, который живет недалеко, и принести коньяк. Мы не
возражали. Вскоре он вернулся с сеткой, заполненной несколькими
бутылками. Закуски не было никакой, поэтому напиток запивался только
остывшим зеленым чаем. Мы так назюзюкались, что я, очнувшись на
рассвете от какого-то тревожного чувства, на первых порах не мог понять,
где я нахожусь. Постепенно сознание пришло и я увидел, что вся наша
комната и прихожая были в страшном беспорядке: вещи разбросаны, все
тумбочки открыта. Дима и Маджид исчезли. Меня пронзила догадка и я стал
искать свою плащ-палатку. Поискал кальсоны – ожерелье отсутствовало. Я
сел на кровать и впал в коматозное состояние. Однако с каждой минутой
мое состояние улучшалось и улучшалось.
- Что, собственно, произошло? Ну выкрали у меня Рубин Тимура и слава
Богу. К цепочке смертей, которые тянутся за этим камушком не добавится
моя. Что я расстраиваюсь, идиот. Теперь они от меня отстанут. Исчезнет
чувство постоянной опасности. Наконец, я перестану вести эту двойную
жизнь, за которую мне было всегда стыдно. Маджида, очевидно, подослали
уголовники – пригрозили, видать. Сам он никак на уголовника не похож.
Вернется камень в Самарканд к какому-нибудь вору в законе и что,
интересно, он с ним будет делать? Продаст подпольному коллекционеру?
Вряд ли – слишком это дорого тому обойдется. Значит, через горы
переправят в Индию, Афганистан или Иран и всплывет он у какого-нибудь
нефтяного короля2, до которого не смогут дотянуться руки британской
королевской фамилии.
2 По данным на февраль 2009 года, «Рубин Тимура» принадлежит шейху Кувейта Насеру ас-Сабаху.
212
Саксофониста лейтенанта Диму мы нашли быстро – он лежал в своей
комнате в общаге. Разбудили и спросили его про Маджида. Он ничего не
помнил.
Командировка в Отар
Через неделю Дима сообщил нам, вернувшись из центра города, что
Маджида убили и труп выбросили ночью прямо на дорогу. Думали, что
пьяный и долго не подбирали. Потом оказалось, что рана у него была
ножевая, Но не смертельная, а умер он от потери крови.
"Вот еще один", - подумал я про себя.
Наступила осень. В начале сентября начальник штаба вызвал меня и
сказал, что меня отправляют в командировку за сержантами в сержантскую
школу в Отар, что под Алма-Атой. Туда можно добираться самолетом до
Алма-Аты, из нее поездом до Отара, а обратно поездом с пересадкой в
Ташкенте. За предписанием в Кизил-Арват ездить не надо – оно здесь,
деньги на командировочные расходы и командировочный лист надо
получить у начфина.
Радости моей не было предела: я летел в родной город, да еще и за
государственный счет! Нет, все-таки для меня лично отправка в армию
после института была предначертана свыше. И кто-то там время от
времени подкидывает специальные отдушины после изматывающих
будней. В полдень на местном аэродроме меня провожал Володя. Мы
зашли в стекляшку и заказали сначала бутылку шампанского, которое
оказалось теплым. В стекляшке кондиционера не было – только открытые
окна и двери
- А водка у вас холодная? – спросил Володя после того, как мы с
отвращением выпили шипящий напиток.
- Холодная. Но я вам не советую ее пить – развезет, - предупредила полная
официантка лет тридцати. – Закусывать нечем - только бутерброды.
213
- Мы много не будем, - заверил Володя.
Однако он заказал бутылку, а это было немало в такую погоду. Я посмотрел
на свои часы. До посадки оставалось тридцать минут. Мы разговаривали,
не умолкая и не замечая времени. Когда я посмотрел на часы в следующий
раз, то оказалось, что посадка уже давно началась. Вскочил как
ошпаренный, мы пожали друг другу руки и я помчался к самолету. На
взлетной полосе стоял ИЛ-14 с включенными моторами. Когда я зашел в
салон, передо мной открылась неожиданная для меня картина: люди
сидели почти без сознания, вентиляторы не работали (они включались
только после взлета). Бортпроводница пыталась мне все выссказать, но у