Я залез в кабину и рыжая села мне на колени. Ехали не долго: как только
миновали кладбища, остановились. Вышли из машины. Танкист открыл
багажник, вытащил оттуда несколько бутылок шампанского, две ракетницы
и коробку ракет. Одну ракетницу он дал мне. Мы начали палить в воздух.
Девицы от восторга подпрыгивали. После нескольких выстрелов открыли
шампанское и налили в большие деревянные бокалы, расписанные
хохломой. Потом опять начали палить. Водитель попросил у меня
ракетницу и тоже несколько раз выстрелил. Допили шампанское, сели в
машину и поехали в город. Во всем доме, к которому мы подкатили, гудело
веселье. Мы завалились в квартиру на втором этаже, где была уже вторая
стадия пира: закуска стояла на столе в беспорядке, несколько бутылок
шампанского валялись на полу, два человека спали прямо в креслах,
несколько пар обнимались. Танкист подошел к окну и бабахнул из
ракетница. Все встрепенулись и стали нас приветствовать. Пир
возобновился. После нескольких тостов мы с рыжей удалились в отдельную
комнату, запирающуюся изнутри на ключ, который был в двери, и
предались разврату. После нашего возвращения к обществу в комнату
удалился танкист со смазливой блондинкой. К утру сон сморил почти всех.
Только хозяин дома – высокий парень с залысинами и в очках – бродил,
233
пытаясь навести хоть какой-нибудь порядок. Я сказал ему, что мне нужно в
наряд, и вышел.
" Новый Год удался", - подумал я, заваливаясь на кровать в нашей квартире
в городке. На одной из коек спал Димыч, вернувшийся после наряда.
Пятисоткилометровый
Сразу же после Нового Года Басов ошарашил меня тем, что неожиданно
назначил меня заместителем командира 500 километрового марша,
устраиваемого каждый год для молодых водителей. Командиром назначили
зампотеха полка, майора Заболотного.
Я знал, что майор был тихим алкоголиком, т.е., он не афишировал свою
страсть с целью покончить с армией, но все, включая командира, о ней
знали. По возрасту майор уже проскочил очередное звание, поэтому не
проявлял особого рвения к службе. За день до начала марша он дал мне
распоряжение, что если к моменту старта его не будет, то я могу начинать
движение, а он догонит.
На следующее утро пошел снег и началась пурга. Молодые водители
были испуганными. По какому-то заведенному в штабах порядку, почти все
они представляли азиатские республики. Некоторые из них почти не
говорили по-русски. Естественно, что к намеченному времени старта
колонны, состоящей из двадцати грузовиков ГАЗ-66, Заболотный не
появился. Его водитель на ГАЗ-69 уехал уже час назад и не возвращался.
Колонна выстроилась на дороге у главных ворот части. В принципе, я не
представлял как мы доедем до Геленжика в такой буран. Дорогу почти
замело. Гражданские грузовики, время от времени объезжали колонну и
двигались с малой скоростью. Ни одной рации нам взять не разрешили,
хотя я настаивал на этом. Не положено – и все! А если дорогу занесет или
водитель отстанет и потеряется? Я по собственной инициативе взял из
своей батареи двух молодых сержантов, которых я привез из Отара. Они и
234
мой земляк, сержант Булат Залаллетдинов прибыли из Кизил-Арвата
вскоре после меня, причем распределили их как раз ко мне. Сержантов я
рассадил: одного в середине колонны, а другого в конце. Каждому выдал
по ракетнице с коробкой патронов-ракет. Проинструктировал, что если они
вдруг заметят остановку машины по какой-либо причине, надо выстрелить
из ракетницы по направлению движения колонны. Перед этим водителям
приказал останавливаться, если они услышат или увидят ракету.
Ровно в девять я дал отмашку красным флажком, которую видели только с
задней машины, и колонна двинулась медленным ходом. Еще были видны
следы проехавших до нас грузовиков, но их очень быстро заметало.
Обогнал колонну и помчался с большой скоростью вперед какой-то
сумасшедший на черной волге, потом проехали два бензовоза и лесовоз.
За два часа кое-как добрались до Кум-Дага (а это всего около 50
километров от Небит-Дага), после которого исчезли все следы от шин на
дороге. Некоторое время передвигались, чувствуя под собой асфальт, но
постоянно с него съезжали, возвращаясь с трудом обратно. Наконец это