Марк взял приказ и вышел из кабинета, едва сдержавшись, чтобы не шарахнуть дверью. Из приемной долетел громкий взрыв хохота.
Да, день сегодня явно не задался…
Усевшись на рабочее место, Марк раздраженно скомкал никчемную бумажку, скатал ее в плотный шарик и щелчком отправил в мусорное ведро. Затем принялся рыться в столе в поисках растворимого кофе – такого же паршивого, как и его настроение.
Выдвинув очередной ящик, он с недоумением уставился на собственный портрет, напечатанный на обороте обложки некогда популярного романа – совсем забыл, что когда-то притащил его в офис. Светлые короткие волосы, гладко выбритый подбородок с ямкой, которая так нравилась женщинам, уверенный взгляд. Тот Марк Асимов еще не знал, что этой книгой завершит успешную писательскую карьеру…
В пустынный зал ворвался Даниил Мамаев. Марк стремительно захлопнул ящик и встал.
– Здоро́во, чувак! – прокричал Мамаев, энергично сотрясая его руку. – Сто лет тебя не видел! Совсем забыл дорогу в отчий дом, а?.. Эй, чего приуныл?
– Нумеровский в отпуск отправил. – Марк присел на край стола, чтобы сгладить их разницу в росте.
– О-о-о, везет!
– За свой счет, – мрачно добавил Марк, и брови Мамаева драматично взлетели. – Не принесу через месяц сенсацию – уволит.
– Радикально! Меня тут тоже отчихвостил – жаждет новую порцию крови. Да где ж я ему свежий труп-то найду? Будто они прям на дороге валяются, готовые к фотосессии. У тебя как, идеи есть?
Марк провел рукой по волосам, откинув со лба отросшие пряди.
– Никаких.
– Как найдешь – меня подтягивай, классный репортаж бахнем!
Из приемной послышался громкий хлопок и одобрительные возгласы. Мамаев повернулся в сторону веселья, явив Марку свой выдающийся римский профиль.
– Не хочешь присоединиться? Правда, там только шампанское… – Он скривился, как от прокисшего молока.
– Предпочитаю пить в приятной компании.
– Так в чем вопрос? Как летучка закончится, предлагаю свалить на обед: возьмем кофейку, плеснем в него хорошего настроения, а? – Мамаев поиграл бровями. – Или вечерком махнем в наш паб? Месяц уже никуда не выбирались.
Марк криво улыбнулся и покачал головой:
– Не, Дань. Чего-то не хочется. Еще это собрание…
– …сборище клоунов и уродов, – закончил за него Мамаев. – Небось теперь все кости тебе перемоют. Ладно, через десять минут там и увидимся! – Он хлопнул Марка по плечу и отправился к себе в каморку, набитую всяким фотографическим хламом.
Марк посмотрел ему вслед. Мамаев прав: новость о его «отпуске» скоро облетит офис, словно шаровая молния – к концу дня даже уборщица будет в курсе очередной его неудачи.
А почему бы отпуску не начаться прямо сейчас? И, схватив пальто, Марк уверенно зашагал к выходу – мимо шумных коллег, подальше от этого балагана.
Часом позже он вошел в кафе «Италиссимо» и уселся за любимый столик, откуда открывался обзор на весь зал. Марку нравилось это место в десяти минутах от дома, с приятным интерьером, мягкими бирюзовыми креслами и вкусным, относительно недорогим меню.
Знакомый официант махнул ему рукой:
– Вам как обычно?
Марк кивнул.
За окном внезапно потемнело, и сплошной стеной обрушился ливень, будто Ниагарский водопад переместился в Южное Бутово. Марка же угораздило перебраться сюда около восьми лет назад. Он быстро привык к частоколу разноцветных многоэтажек и удаленности от центра старой Москвы, в декорациях которой провел полжизни. Здесь, на окраине, текла неспешная, почти подмосковная жизнь. А еще было чище и зеленее, чем во многих куда более элитных районах.
Официант принес заказ. Марк отхлебнул кофе, ощутив долгожданную терпкую горечь на языке, и прикрыл глаза. Вокруг гудели голоса, журчала приглушенная музыка, на ее фоне выделялся мерный стук ложечки о керамику – кто-то мешал сахар.
Он любил погружаться в мир звуков, они направляли мысли в нужное русло, рождали свежие идеи. Но сейчас в голове было шаром покати.
Достав мобильный, Марк покопался в телефонной книжке. Затем сделал пару звонков – закинул удочки по старым каналам в надежде отыскать хоть какую-то тему для новой статьи.
Один из его информаторов с радостью ухватился за предложение. Требовалось осветить кипучую деятельность следствия по поимке маньяка по прозвищу Художник: расправляясь с одинокими женщинами, тот оставлял на месте преступления своеобразные эротические рисунки. Правда, про Художника и его несчастных жертв не написал только ленивый. Едва ли Марку светит узнать что-то новое – в лучшем случае, выпустит еще одну пугалку для населения, даже близко не похожую на сенсацию.