— Шайна — хороший маг. Она за два месяца достигла таких успехов в боёвке, над которыми я билась с год, если не дольше.
— Хорошей быть мало, — перебил принцессу Коул, бросив на дверь в палату быстрый взгляд, полный отчаяния. — Чтобы приручить Огонь, необходимо быть лучшей.
Эмирин Аррано
В течение десяти минут Нарро молча сидел, положив ладонь Шайне на лоб и закрыв глаза, и пока муж погружался в чужое сознание, Эмирин вся извелась. Оттого, что она не способна применить к Шайне собственную магию Разума, ректор ощущала непривычное бессилие. С Триш, несмотря на то, что у неё произошла инициация сразу всех Источников, всё было гораздо проще.
Наконец Нарро открыл глаза, и Дрейк, каменным изваянием простоявший всё это время рядом с Эмирин, тут же выпалил:
— Ну как?
— Девочка ушла очень далеко, — сказал Нарро, подняв голову. Взгляд его был серьёзным и тяжёлым. — Она не хотела жить, поэтому практически провалилась за грань. Мы едва успели.
— Едва? — переспросил эльф, делая нервный шаг вперёд. — Но успели?
Нарро кивнул, и Дрейк резко, с облегчением выдохнул.
— Ты рано радуешься. Я вытащил её сознание из предсмертия, и через несколько часов она очнётся. Но это не отменяет того факта, что жить девочка не желает.
— Неужели она настолько его любила? — пробормотал Дрейк с недоумением, и Эмирин возмущённо на него посмотрела.
— Думаю, этот вопрос излишен. Посмотри на неё. — Нарро кивнул на бледную, осунувшуюся Шайну с тонкими полосками антимагических браслетов на руках. — Обычно инициированные сжигают окружающее пространство, она же направила Огонь исключительно на себя. Хотела сгореть вместе с ним.
— И что делать? — Дрейк нахмурился. — Снимем браслеты — опять займётся самосожжением.
— Снимать браслеты можно только после того, как она захочет жить. Неважно, насколько сильно. Пусть это будет небольшое желание, но его хватит. И у тебя есть шанс его пробудить, Дрейк.
— Ты меня ни с кем не путаешь? — Эльф недоверчиво смотрел на Нарро, и тот пояснил:
— Я вытащил сознание Шайны, используя твоё имя. Оно было третьим по счёту, но первые два использовать было нельзя — они не настоящие. Третьим именем Шайна назвала твоё. Это что-то, но значит.
Судя по лицу, Дрейк был в абсолютном шоке, и Эмирин бы посмеялась, но сейчас ситуация совсем не располагала к смеху.
— Ри, — Нарро посмотрел на неё — строго, с осуждением, и она сразу поняла почему, — давай выйдем, надо поговорить.
— Хорошо, — она кивнула. — Дар, останешься с Шайной? Мы ненадолго отлучимся.
— Да-да, конечно, — пробормотал Дрейк, не отрывая шокированного взгляда от лица своей дочери.
Они перенеслись в кабинет Эмирин, и Нарро сразу обнял её, крепко и страстно, жарко поцеловал — до сбившегося дыхания и саднящих губ, — а затем прошептал, касаясь щеки тёплой ладонью:
— Почему вы ничего не объяснили ей?
— Я думала, ты будешь ругать меня, — вздохнула Эмирин и потёрлась носом о ладонь мужа, вдыхая родной и самый любимый запах. — Ты так смотрел…
— Не буду. Я понимаю, что это решение Велдона, а не твоё. Но всё же, я хочу знать — почему? Девочка чуть не погибла, но этого ведь можно было избежать.
— В субботу он признался, рассказал, кем на самом деле является. После этого Шайна ушла и с тех пор не возвращалась. Он решил, что не нужен ей.
— Настолько не нужен, что она захотела умереть вместе с ним? — Нарро печально улыбнулся. — Дети, какие же они дети… Он ещё не знает?
— Нет.
Нарро молчал несколько секунд, задумавшись.
— Не расскажет, как считаешь?
— Вряд ли. — Эмирин мотнула головой. — Теперь, после всего случившегося, он будет считать себя виноватым и ещё больше уверится, что Шайне лучше не знать правду.
Нарро поморщился.
— Она и сама сможет понять эту правду, если хорошенько подумает. Так будет даже лучше. — Эмирин поцеловала мужа в щёку, в губы, вздохнула и призналась: — Я ужасно соскучилась.
Он моргнул, посмотрел на неё — и золотой ободок вокруг зрачка расширился, заняв всю радужку так, что глаза полностью пожелтели. Обжёг взглядом, заставив резко выдохнуть и облизнуть губы, и прорычал: