— Смотри, это новенькие… — послышался любопытный шепот девиц, стоявших в очереди за нами. — Красивые, правда?
— Если ты про того, кто справа (справа стоял Такаши), то ничего такой… у него и герб синий… — задумчиво ответила ее подруга. — А слева простолюдин явно… у него и перстня то нет… — так она говорила обо мне.
Да, в системе этой страны хоть и была введена единая школьная форма, дабы не делить учеников на богатых и бедных, но вот гербы на перстнях портили всю картину. У каждого сословия был свой цвет, поэтому определить, бедный ты, либо же нет, можно было, посмотрев на цвет перстня.
Простолюдины носили зеленые перстни, у торговцев был синий цвет, аристократия выбрала себе красный, члены кланов из Верховной палаты носили серебряные гербы, Сегунат же выдавал своим членам золото, а Императорский дом носил перстни из бриллиантов.
Ну, а бесклановые, как вы успели догадаться, вообще не носили перстней.
— Может быть он просто из принципа его не носит? — возразила первая.
— Да нет, ты только посмотри на его ботинки… — прыснула ее подруга в ответ. — Они так и веют бедностью…
— Ну, он все равно ничего… — пожала другая плечами.
Возможно, это были издержки моей профессии, но привычка прислушиваться к разговорам за спиной выработалась еще издавна. То, что они обсуждали именно нас, было очевидно, поэтому, определив для себя, что за обсуждениями нет никакой опасности, перестал это делать.
Отстояв в очереди около пяти минут, мы с Такаши принялись искать свободный столик, которых в столовой не было вообще. Уборщицы с завидной скоростью бегали по столовой, протирая столы и убирая оставшуюся после учеников посуду. Но в ту же секунду они занимались другими голодными учениками.
И все же, спустя пять минут поисков нам повезло… среди группы каких-то очкариков было пару свободных мест, которые мы успели занять до того, как туда свалится кто-то другой.
Судя по вышитым эмблемам на пиджаках, это были те самые члены компьютерного клуба. Единственное, что их объединяло — толстые линзы в оправах очков и тоненькие руки без единой мозоли, поэтому запомнить имена каждого было просто нереально.
С виду крайне безобидные японцы, но в будущем способные создать целую кучу проблем для таких, как я.
«Мало того, что эти япошки все на одно лицо, так эти еще и в очках…»
Но на всякий случай постарался приметить их лица на будущее. Мало ли.
— Добрый день, парни! — махнул рукой Такаши, свалившись рядом со мной.
— О, Такаши-сан, здравствуй! — по взгляду трех парней можно было легко догадаться, что в кругу очкариков Такаши был уважаемой персоной. — Так ты тоже в Хоккадо поступил?
— Ага… — улыбчиво кивнул тот. — Приятное место… мне нравится.
— Так ты ведь говорил, что Хоккадо — школа не твоего уровня, — возмутился один из очкариков. — С твоим баллом по экзамену ты мы с легкостью мог поступить…
— Слушай, — перебил его Такаши, став серьезней. — Я же сказал, что мне тут нравится. Что ты от меня хочешь услышать?
— Ничего, просто…
— Ну вот и молчи тогда, — беззаботно пожал тот плечами. — Вам поговорить не о чем?
Честно сказать, такого ответа я от голубоглазого точно не ожидал. Улыбка на его лице слетала так, будто он и не улыбался вовсе никогда.
— Я слышал про смерть твоего отца, мне очень жаль, дружище… — по велению Такаши сменил тему другой очкарик.
— Да, спасибо… но я не хочу говорить об этом тоже… — отмахнулся тот, взяв палочками горстку лапши.
— И все же, этот старик Шин совсем обезумел… — вздохнул один из очкариков. — Мне кажется, это его рук дело…
«Как же меня достали подростки, обсуждающие Шина.»
— Он не старик, Акато-сан… — сощурился очкарик номер два. Они были слишком похожи друг на друга, поэтому решил пронумеровать каждого. — Я думаю, он просто закомплексованный жиртрест, который из особняка своего выйти боится.
— Возможно…
А вы думали, у Шина нет собственного особняка с прислугой и охраной?
Есть, я забрал его у одного из оябунов, но вот попасть в него через главный вход мне невозможно. Получу пулю в затылок, как только подойду к особняку ближе, чем на метр. И эта пуля будет выпущена не охраной моей, а наемниками преступных синдикатов, которые за мной ведут охоту.
Ну, дом и дом, пусть себе пустует, мне все равно не пришлось бы там часто появляться.
— Вы хоть раз видели, чтобы он в особняк свой заходил? — нахмурился очкарик номер три. — Ходят слухи, что он давно мертв, а труп его разлагается в собственном же доме.