Я скучала по маме, задавалась вопросом, как она и что с ней. Оплакивала смерть Бена. И вспоминала других своих друзей: Артура, Паулу, Джессику. Я скучала по ним. Наверное, они место себе не находят, переживают, разыскивают меня. Возможно, даже думают, что я мертва. Но это не так! Я еще жива.
- В жизни каждого рано или поздно происходит трагедия. Ты потеряла отца, лучшего друга. Трагедий и потерь никому не избежать, - равнодушно сказал парень, вдавливая педаль газа.
- Ты тоже кого-то потерял? - спросила я.
- Наверное.
Я вздохнула, наблюдая за машинами, что проезжали мимо.
- Золотая молодежь не возьмет в руки оружие. И не пойдет убивать, - рассуждала я вслух. - Вчера ты сказал, что люди делятся на два типа: тех, кого этот мир любит, и тех, кого презирает. Все зависит от их материального достатка. Ты относился ко второму типу, так? - Клайд не ответил, а я продолжила. - Но сейчас ты довольно богат, смог как-то вырваться вперед. И не умер. Так почему же тогда сказал мне, что я не смогу? Может быть, это было не чудо, а просто везение?
- Я много раз падал. И много раз поднимался, даже тогда, когда сил и желания уже не было, - честно говоря, я не ожидала, что киллер ответит мне. Думала, промолчит, как всегда. - Я не относился и не отношусь ни к одному типу людей. Да, я смог выбраться из дерьма. Но какой ценой? Я сломлен, дружок. Жизнь ломает каждого, кто желает изменить свое положение в обществе. Кто-то после этого выживает, но уже не живет. Он существует, как я. А кто-то... Кто-то умирает. Не каждый готов вынести то, что подготовила ему судьба. Падать, подниматься и снова падать - это сложно. Если ты не научишься ходить по головам, не научишься врать и улыбаться тому, кого ненавидишь, будет трудно. И даже когда ты достигнешь желаемого, несправедливый и жестокий мир все равно не отстанет. Продолжит бить тебя, - он тяжело вздохнул, а я обратила внимание на руки парня. Костяшки его побелели: настолько сильно он вцепился в руль. - Либо ты, либо тебя. Я выслеживаю и убиваю людей. За это получаю хорошие деньги. Быть может, в самом начале, я и не мог спать ночами, муки совести не давали мне покоя. Ненависть и отвращение к самому себе съедали меня изнутри. Мне было противно смотреть на себя в зеркало. Но, в скором времени, стало легче. Моя жизнь - это смерть, кровь, оружие, деньги. И я уже не в силах изменить ее. Я доволен своим выбором. Мне легче убивать людей, нежели любить их, сострадать им. Ты была права, я чудовище, я ничтожество. Да, я превратился в мразь. Но я живу этим. Существую от убийства до убийства. Думаешь, я был таким всегда? - я покачала головой, боясь произнести хоть слово и испортить такой момент. - Когда-то и я любил, когда-то и я плакал. Но это все в прошлом. Человек ворвался в мою жизнь, разрушил меня полностью. Разрушил мой мир. Мир, который я так любил. Моих родных уже давно нет в живых. Я никогда больше не увижу их, лишь на фотографиях, которых осталось не так уж и много. Я нанес ответный удар, отомстил. Стало ли мне легче? Да, стало. Но долго ли это длилось? Это можно сравнить с действием наркотиков. Минуты кайфа, наслаждения, удовольствия. Их так мало, но они так прекрасны, - он выдержил паузу, облизав губы. - Но отходняк длится днями. Мучительно долгими днями. Да, я употребляю наркотики, но не ради веселья. Мне от них просто легче. В минуты эйфории я забываюсь. Нуждаюсь в этой дряне, как в кислороде. Но не из-за зависимости. А из-за желания вспомнить то время, когда близкие были рядом. Я убил. Отомстил. Радовался, гордился собой. А потом... Потом наступил отходняк. Осознание того, что человек мертв. Мертв по моей вине. Я повинен в его смерти. И в этом гребаном мире не стало меньше убийц. Я просто занял его место. Да, может этот ублюдок и заслужил смерти. Но разве я Господь Бог? Мне никто не давал права забирать жизнь человека, также как и ему не давали. Но я согрешил. Убил. Нарушил все небесные и земные законы. Сожалею ли я? - продолжал он вести монолог. - Тогда жалел, ненавидел себя. Сейчас? А сейчас мне плевать. Смерть... Она настолько близко. Бежит по моим следам. Дышит мне в спину, но не протягивает свои холодные... Свои костлявые руки. Я продолжаю убивать, продолжаю забирать жизнь у людей. Но не испытываю чувства вины. Я привык к этому, как бы это не звучало безумно и странно. Мой мозг... - он постучал пальцем по виску, - он болен. И ни одни таблетки уже не помогут. Я не тот, кем был прежде. И никогда уже не стану тем жизнерадостным мальчишкой, который мечтает о красивой жизни.