Сколько прошло времени? Несколько секунд? Быть может, целая минута? Но я не смел, да и не хотел, отводить взгляд. Боялся, что все пропадет, если моргну или отведу глаза. Я казался себе наркоманом, которому ничего более не надо: только эти глаза и оглушающие удары сердца, все-таки живого сердца.
А девушка уже давно стояла подле меня. Из-за чего мне пришлось поднять голову, чтобы оставаться в состоянии, схожем эйфории. Понимает ли Эмили, что происходит со мной? Заметила ли перемену во мне? Я хотел спросить ее об этом, но слова никак не складывались в предложения, а пересохшие губы не желали размыкаться. И, как дурак, я молчал. Но, кажется, той и не нужны были слова. Может, она что-то прочла в моих глазах, уловила мое состояние. Возможно, и вовсе прибывала в таком же (на что я искренне надеюсь). Видимо я продолжал хмуриться. Наверное, по этой причине Эмили протянула руку, нежно коснулась лба, разглаживая морщинку над переносицей. На мгновение сердце будто бы остановилось. Я задержал дыхание, а руки сами скинули с колен автомат. И меня совсем не волновало, что некоторые части оружия упали к моим ногам, издав неприятный звук. Захотелось прикоснуться, доказать самому себе, что все это не сон. А реальность. И разрывающие меня изнутри чувства — тоже реальность, самая настоящая правда, а не воображение моего больного мозга.
Тем временем, теплые и немного подрагивающие руки девушки, не торопясь, провели по линии скул, оставляя после себя обжигающие следы на лице. Я не отдавал отсчета своим действиям, рассудок, кажется, затуманился. Желания думать и контролировать ситуацию испарилось. Я слышал лишь сбивчивое и прерывистое дыхание Эмили, видел голубые глаза. И из груди вырвался непроизвольный стон, который обычно вылетает при ужасающей боли где-то внутри, под ребрами.
Я заметил, что девчонка хочет что-то сказать мне, но не решается. Не хотелось ей нарушать тишину, что царила в комнате. Она дрожала и сомневалась, а я не торопил. Слова сейчас действительно были бы лишними.
Я желал коснуться ее, прижать к себе. И желание это росло во мне с каждой секундой. Сдерживаться было трудно. Но я чего-то ждал. Вдруг, Эмили не жаждет того же? А пугать ее, настаивать совершенно не хотелось.
И вот, она уже открыла рот, чтобы что-то сказать мне.
Если она назовет меня по имени, я поцелую ее. Клянусь.
— Прости меня, — на выдохе тихо произнесла Эмили. И снова сердце остановилось. Показалось даже, что оно упало куда-то вниз. В горле застрял ком, который не давал закричать из-за всех сил. Хотя безумно хотелось. — Прости, — повторила она, собираясь отвернуться, но не успела. Я не удержался, схватил за подбородок. Нет! Не хотел я прерывать зрительный контакт. Ведь стоит ей отвернуться, как все вернется на свои места. Я перестану чувствовать себя так. Вернусь в рутину повседневных дней, позабыв такое сладкое, но одновременно мучительное состояние. — Прости, Клайд…
За что она извиняется? Я не знал, не хотел знать. К чему мне это? Плевать я хотел на ее «прости». Главное сейчас другое. И почему я теряю время? Для чего размышляю, ведь она произнесла мое имя. Чего я жду? Я облизал свои пересохшие губы.
И больше ни о чем не думая, переместил одну руку на ее затылок. Дернул на себя, заставляя наклониться. Перед тем, как прикрыть глаза, успел заметить, как широко распахнулись голубые от удивления. А я ведь всего лишь прикоснулся к ее мягким губам.
И какое же наслаждение я получил, прикоснувшись к ним! Разве можно жаждать одного только поцелуя так сильно? Разве можно в одну секунду влюбиться в эти мягкие девичьи губы, которые, наконец, ответили на поцелуй?
Губы Эмили пьянили, невозможно было оторваться. Да, поначалу поцелуй был нежный, как того мне и хотелось. Но мне стоило остановиться раньше. Теперь же я с животной страстью сминал ее губы, прикусывая нижнюю. Пальцы запутались в длинных волосах, а маленькие руки девушки опустились на мои плечи, не смело их сжимая. Хотелось терзать эти губы и не останавливаться.
Что за наваждение? Зачем я совершаю эту ошибку? Но об этом размышлять не было желания. Я желал быть как можно ближе к Эмили, крепко обнять ее и целовать, целовать, целовать…
Дыхание сбилось у обоих, его уже не хватало. По этой причине нам пришлось отстраниться друг от друга. И я проклял за это небеса!