К окончанию школы Николай имел что-то вроде небольшого бизнеса – он торговал автозапчастями. Кругом автомастерские специализировались на иномарках, и только Николай, едва ли не единственный, сделал ставку на отечественный автопром.
У отца был «Москвич-412» – когда-то новый и даже в какой-то степени модный, а ко второй половине 90-х дышащий на ладан. Глядя на него, Николай как-то раз подумал, что такая развалюха в городе далеко не одна, и их хозяева тоже хотят ездить. На запчастях для этого утиля он и зарабатывал.
Николай по-прежнему все заработанное отдавал матери – так был научен. Однако мать принимала деньги с таким испуганным лицом, будто участвовала в антиправительственном заговоре. Николай видел, что никакого хода эти деньги не имеют – ни еды, ни одежды мать не покупала, боясь, что отец начнет выяснять, с каких это доходов вдруг такая роскошь.
Жизнью с родителями Николай тяготился все больше. В последнем классе школы он понял, что из родного города надо уезжать. В одном из соседних городов оказался техникум, где учили на автомехаников. Кроме того, при техникуме имелось общежитие, там платили стипендию, а по утрам ученикам даже давали завтрак. Грядкин, впрочем, полагал, что и в этом городе есть старые «Москвичи», и на свой кусок хлеба он уж точно заработает.
Когда он заявил, что уезжает, дома был скандал. Мама плакала.
– Я тебе запрещаю, слышишь, запрещаю, даже думать об отъезде! – как-то картинно кричал отец. – В институт поступай, в институт! Если ты так любишь все эти железки, так иди в политех, кто же против. Но мозги должны работать, а не руки! Ты чего же, собираешься всю жизнь в этом, как его, солидоле возиться?!
– Пап, я собираюсь жить… – ответил Грядкин. – Просто жить. А для жизни нужны деньги. И я их заработаю.
– Как?! Как? – вскричал отец. – Что значит – заработаю? Опять торговать? Пойдешь в торгаши – чтобы ноги твоей в нашем доме не было!
Настала тишина. Отец то ли думал, не перегнул ли палку, то ли надеялся, что Николай сейчас одумается и начнет распаковывать чемодан. Но тут отец увидел, что у сына как-то странно загорелись глаза. Лицо у Николая вообще было странное – вроде ничего такого, но иногда он становился похож то ли на религиозного фанатика, то ли на мужика со старого советского плаката «Помоги голодающим!», на котором изможденный человек смотрит куда-то вдаль отчаянными глазами. С этими глазами он поднял с пола чемодан и сказал:
– Не будет.
После этого он вышел. Мать рванула было за ним, но отец схватил ее за пояс и держал так, пока шаги Николая не утихли, пока внизу не хлопнула входная дверь подъезда. И потом еще держал, чтобы наверняка…
Глава 4
В новом городе он обжился быстро – словно неприхотливое растение, которому для жизни хватает нескольких капель воды. В техникуме дали место в общаге.
После этого он поехал по городу – посмотрел автомагазины. Потом свел разные знакомства в больших гаражах и больших автопредприятиях. Через неделю ему казалось, будто он знает здесь всех.
Это был день в конце первой недели сентября, поздний вечер этого дня. Уже стемнело. На остановке Николай заметил женщину. Он подошел к ней и увидел усталое лицо редкой красоты. Он бы не смог сказать, что такого в этом лице, но знал, что красивее не видел никого. Женщина посмотрела на него в ответ. Потом отвернулась лицом туда, откуда должен был приехать автобус.
– Какой ждете? – спросил Николай.
– 107-й… – ответила она.
– Ого! – сказал он. – Это вам теперь уже до утра придется ждать. Вряд ли он приедет…
Она нахмурилась – видно и сама уже догадывалась.
– А вам куда? – спросил он. Она назвала один из отдаленных районов города.
– Слушайте… – сказал Николай. – Где-то через час у автобусников пойдет дежурка примерно в ту сторону. Я могу с ними договориться, они вас возьмут…
Она глянула на него с любопытством.
– А вы что, автобусник? – спросила она.
– Да нет, я просто прохожий… – ответил он. – Просто я знаю людей на этом маршруте. Ну так как?
Она подумала и кивнула:
– Договоритесь, если можно. Не на улице же мне ночевать…
– На улице холодно… – подтвердил он.
Они пошли к дежурке, он зашел внутрь, она видела его через окно. Он что-то говорил, ему что-то отвечали, он кивал, улыбался. «Совсем мальчишка…» – подумала она.
Он вышел.
– Все, возьмут вас и даже подвернут немного, чтобы вам меньше было идти… – сказал он.
– Спасибо… – ответила она. – Как вас зовут, просто прохожий?
– Николай зовут… – сказал он. – А вас?