Если шоколад перегреть, может ничего не выйти! Разве Ольга Степановна этого не понимает? Испорчу шоколад!
— Да подождите вы, — не выдержав, рявкаю на нее прямо у выхода в зал. — Дайте хоть колпак, перчатки и фартук снять, — прошу, и она, оглядев меня, кивает.
Откладываю вещи в сторону и следую за женщиной к нужному столику.
Шеф сидит в одном из дальних уголков, чтобы не мешать посетителям.
Отчего-то сердце с каждым шагом начинает биться так сильно, что дыхание перехватывает. Знакомый аромат и макушка навевают воспоминания, но я тут же их отсеиваю.
Это не может быть он!
Такие, как Солнцев, не ходят в пекарни. Фигуру берегут, а этот явно ее прокачивает.
К тому же Александр, которого я знаю, не может владеть пекарней. Он сын владельцев строительного магазина. У них семейная строительная империя!
Не может он пекарней владеть!
Слишком незначительная отрасль для такой важной персоны.
Но если это он, даже не подумаю соглашаться на спектакль!
Пошлю его! Далеко и надолго!
Получу тогда люто, но выдержу! Все выдержу!
Я еще и за прошлую выходку получить могу.
О боже! Надеюсь, это не он!
До сих пор вину чувствую за то, что сделала.
— Сашенька, а вот наша красавица, — директор толкает меня в сторону столика шефа, как бы я ни сопротивлялась.
Мужчина оборачивается к нам, являя свое лицо. И…
Черт!
Это он!
Ну зачем ему пекарня?!
Что, семейный бизнес не понравился?!
Зачем сюда полез?
— Александр Артемович Солнцев, — представляется он, будто я этого не знала. Встает и подает руку.
Но у меня же трудовой договор с каким-то Гринбергом! Зачем нам еще какой-то там Солнцев? Нам что, живется плохо?
— Лия, — толкает меня в бок Ольга Степановна, — представься, — шепчет через зубы.
— Лия Олеговна Широкова, — бурчу и смотрю на него.
Сейчас устроит мне!
Уволит и втык даст!
— Лия, повернись, — командует он мной. — Я тебя осмотрю.
— Меня осмотрите? — недоверчиво переспрашиваю и бросаю удивленный взгляд на директора. Она кивает, как бы говоря, чтобы не сопротивлялась.
— Да, — кивает сухо. — Я должен знать, что покупаю.
— Покупаете?! — восклицаю. — Я вам что, кобыла на торгах?!
— Ты услуга, которую я покупаю, — поправляет он меня.
— В прошлый раз не разглядели? — фыркаю на него.
Он что, издевается?! Решил перед втыком поиздеваться?!
Идиот какой-то!
— В прошлый раз? — переспрашивает и на секунду на меня глаза поднимает. — Девушка, мы разве знакомы? Я не нанимал вас на работу. Не думаю, что мы могли быть знакомы.
Да ладно!
То есть детей я от тебя воображаемого родила?!
До чего же технологии дошли! Или святой дух?
— Ну ладно. Вроде ничего такая. Сойдет, Ольга Степановна, — обсуждает он меня в открытую. — Цена какая?
Ничему дурак не выучился!
Плохо, видимо, в прошлый раз урок преподала.
Думает, со мной так можно?!
Ничего! Значит, приступим к следующему уроку.
— Полмиллиона за одни сутки, — бросаю ему. — И это выгодное предложение, Александр Артемович! Потому что за эту цену сразу троих берете!
— В своем уме? — округляет глаза. Что, денег мало стало, дорогой? В прошлый раз ты все за них покупал. Растратил все? — То есть за трое суток полтора миллиона?
— Ну да.
— Дороговато, девушка, — взглядом меня прожигает. — Пожалуй, откажусь.
— Не выйдет, — вздыхаю с фальшивым сожалением. — Понимаете, я в курсе ваших планов и с легкостью вас могу сдать.
— Не посмеешь, — выгибает одну бровь. — Я уволю тебе тогда. Оно тебе надо? Такие проблемы на твою прекрасную блондинистую головку?
— И тогда я к прессе еще пойду, — парирую с прежним настроем. — Оно вам надо, господин Солнцев?
— Лия, что ты устраиваешь? — восклицает Ольга Степановна.
— Справедливость восстанавливаю, — отвечаю ей, не сводя мстительного взгляда с “покупателя”. — Разговариваю с этим человеком на его языке. На языке денег и грязи.