Вот их встречают три надзирательницы. Две молодые, здоровые, черная и из типа мексиканок, и одна постарше, белая, с европейскими чертами лица. Смотрит на Николетту и отмечает:
- Такая красивая и мерзость!
Две надзирательницы забирают ключи и… о Боже снимают с Николетты кандалы. Какой облегчение. Освободившись от оков, девушка-писательница сразу же повеселела. Впрочем, двое мужчин полицейских остались с ними вместе. Крашеную тоже освободили…
Коридор с решетками, и сетками. Но видна и площадка. Баскетбольные кольца, ворота, высокие стены вокруг. Вот в отдалении и женщины ходят, в оранжевых робах.
Правда, их не очень то видно. Ощутив облегчение от кандалов Николетта прибавила шагу. И сама себе говорила:
-Не страшно это! Это всего лишь санаторий с решетками!
И шагала девушка, сохраняя видимость спокойствия коридору. Тут прозвучала ее фамилия, и заявление:
- Николетта Коршунова! Николетта Коршунова В комнату для свиданий и приема!
Молодая женщина вздрогнула. Тюремный коридор с толстыми сетками казался бесконечно долгим. Жарко и пахнет морем и запахом дешевых духов от надзирательниц. Николетта подумала, что надо представить себе, что это просто, бесплатный, недорогой, но вполне сносный для жизни женский санаторий, без надоедливой компании мужчин и тебе будет легче. Не Бутырка все-таки, а вполне приличное заведение.
Правда, вот решетки впереди на двери, их со скрипом открывают женщины в полицейской форме. Ты идешь дальше, они на тебя смотрят… Как-то неприятно. Не то чтобы с презрением, но словно на какую-то псину, правда не паршивую бродягу, а породистую.
Поворачиваешь направо и поднимаешься по ступенькам. Входишь в холл. Тоже двери в шорках, запоры, решетки, далее за стеклом, словно банке женщины. Одна из них нажимает на кнопки компьютера, отпечатывает.
Женщина вежливо спрашивает на английском:
- Имя, фамилия, отчество если есть!
Николетта покорно называет:
- Николетта Владимировна Коршунова!
Не стоит нервничать
Женщина с улыбкой спросила:
-Статья?
Николетта по-умному ответила:
- Обвинение пока не предъявлено!
Женщина кивнула и спросила:
- Вещи какие-нибудь есть?
Николетта тяжело вздохнула и ответила:
- Меня на улице взяли, ничего кроме того что на мне нет!
Женщина кивнула и сообщила:
- В соседнем помещении, можете сдать все ценные вещи! А пока распишитесь о своем прибытии!
Николетта посмотрела текс на хорошо ей знакомом английском языке и уверенно поставила роспись. Все лишь о ознакомлении с правилами. Далее она пошла дальше, проводимая женщинами и полицейскими дальше. Ее попросили снять все ценное. Женщина предупредила:
- Если что утаите, и это обнаружим при личном досмотре, то будет конфисковано. Николетта сняла с себя кольца, цепочку и сережки, ощутив уже словно обнаженной. Подумала, не спрятать ли кольцо во рту. Она это видела, как фильма Банког Хилтон похожая на нее девушка-блондинка спрятала медальон во рту. Но предстоял еще и личный досмотр, и мало шансов что-либо утаить.
Николетта невольно поежилась, при мысли о тюремном шмоне. Попыталась себя успокоить. Это не больно, а разве ее, например не осматривал враг-гинеколог. Даже как-то странно, что в известном фильме про женскую тюрьму «Под принуждением», так закричала юная француженка при попытке исследовать влагалище. Или это для придания большего драматизма.
Тем не менее, все равно неприятно, когда думаешь, что вот-вот начнется процедура обыска. Это вроде как пломбировании зуба. Из-за заморозки и не больно, но все равно ждешь, когда это быстрее закончится.
Вот ее отвели в специальное помещение, где во всех четырех стенах зеркала. Несколько стульев и вешалок. Сразу же включились мощные прожектора. Две мощные, черные женщины, и одна среднего роста, немолодая женщина в очках вошли в помещение. Полицейские остались за дверью, тоже с зеркалом. Заработали видеокамеры, а свет стал еще ярче, словно делали очень важную операцию хирурга, так чтобы не дать цели.
Николетта увидела и гинекологическое кресло, и ощутила, как невольно холодеет желудок.
Немолодая женщина в очках и белом халате ласково спросила:
- Это твоя первая ходка девочка?
Николетта дрогнувшим голосом произнесла:
- Да первая!