Женщина в белом халате приказала:
- Помогите ей, только аккуратно!
Руки по швам
Крупные чернокожие женщины ловко схватили за петельки лифчики, несмотря на то, что их лапы в тонких медицинских перчатках, довольно ловко расстегнули его, сорвав с груди. После чего стали мять и просвечивать его мощным фонарем, выискивая следы дури.
Николетта машинально прикрыла свою пышную, упругую грудь руками, но женщина в белом халате прикрикнула:
- Стоять смирно! Ты так выглядишь просто смешно.
Молодая женщина, краснея от стыда, вытянула руки по швам. Ей было бы еще более стыдно, если бы она знала, что в видеокамеры на нее смотрят мужчины-полицейские. И не просто смотрят, а делают еще и фото на память. Очень уж красивая Николетта блондинка, и лицом и фигурой, спортивной и идеальными пропорциями тела. Такой бы фотомоделью работать, и в рекламе журналов для мужчин сниматься. А то, что ее мордашка кривиться и девушке явно стыдно придает дополнительный шарм, этому.
Не какая-то шлюха, в порядочная девчонка во время процедуры личного досмотра, в тюрьме максимальной безопасности.
И в одних трусиках осталась, босая, и беззащитная, словно Анжелика во время аукциона рабынь.
И ее освещают прожектора, и загорелая кожа сверкает, словно смазанная маслом. Видно от волнения и жары девушка слегка потеет, от чего еще красивее и сексуальнее становится. А кожа ну груди чуть светлее, так меньшее времени она загорала, но это едва заметно.
Николетта смущается, все сильнее…
Далее следует команда, которую писательница детективов Коршунова ожидала с трепетом:
- А теперь трусики… Ну чего кривишься, это последнее!
Николетта со вздохом укладывает руки на бедра и стягивает последнюю деталь туалета. Она скользит по ее мускулистым, золотисто-оливковым ногам.
Затем голые, изящные ступни девушки стряхивают трусики. Чернокожие надзирательницы быстро подхватывают, и снова начинают их мять и просвечивать.
Николетта невольно опять прикрылась руками. Женщина в очках схватила ее за руки и стала разводить. Бывалая надзирательница была сильна, но и Николетта неслабая. Возникла борьба. Обе чернокожие, крупные женщины подхватили ее и развели руки.
Надзирательница в белом халате произнесла:
- Во время обыска нужно держать руки по швам, и выполнять команды. Тогда вам не будет больно. Стой спокойно…
Трусы последовали в корзину, и теперь Николетта стояла перед надзирательницами и камерами совсем нагая.
Вытянула руки по швам, вздрагивала, чтобы не разрыдаться.
Желудок
Женщина в очках скомандовала:
- Наклони голову!
Николетта послушно согнулась, свою сильную шею. Руки женщины в тонких резиновых перчатках стали ощупывать ее волосы. Они у Николетты длинные и густые, надзирательница прощупывала и расчесывала каждую прядь. Она это делала профессионально, почти не причиняя боль, но Николетте это все было так унизительно, что хотелось оттолкнуть руки и заорать. Но это значит повести себя как дикарке. Николетта попробовала себя утешить, представив, что это всего лишь медсестра, а не полицейский.
Вот белый халат, очки, даже что-то похожее на прибор для слушаний висит на груди.
И она ее просто осматривает на предмет вшей, а не обыскивает, словно матерую преступницу.
Ну, что ты будешь считать унизительной осмотр врачом. Или тем более врачихой?
Николетта улыбнулась, немного щекотно… Пышную прическу осматривают тщательно, и две чернокожие женщины помогают, тоже расчесывают, но аккуратно, стараясь не дергать. Но все равно когда в волосах колупаются это неприятно, и немного чувствуется корнями.
Но вот они закончили осмотр прически, и сейчас стали смотреть в уши. Светят лампами, и каким-то прибором раздвигают барабанную перепонку.
Немного больно, и неприятно, когда раздвигают ушки, и просматривают капитально.
Женщина в белом халате отметила:
- Вы там часто прячете недозволенное!
Она осмотрела уши по очереди и ей чернокожие женщины подали какой-то прибор. Он напоминал маленький зонд.
Надзирательница, перехватив растерянный взгляд Николетты, объяснила: