Две женщины-полицейские извлекли ножки, из своих передников стали состригать, лакированные ноготки.
Николетта, которую смутила, потеря такого украшения, пискнула:
- Не надо!
Надзирательница в белом халате покачала головой:
- Всем женщинам регулярно стригут, чтобы вы не царапались. А будешь возникать, обреем и голову! В волосах вам удобно запретное прятать и вши водятся!
Николетта вздрогнула, представив, что она лишиться таких замечательных волос, и стиснула покрепче зубы.
А надзирательница крепкими пальцами стала мять ее грудь. Она проверяла, есть ли в ней силикон или какие-нибудь тайники. Действовала профессионально, но старалась не оставить синяков. Николетта тяжело задышала. Как ей было стыдно – грудь лапают как у последней проститутки.
Но еще стыднее, знать, как за этим внимательно смотрят полицейские-мужчины и снимают на видео.
Груди мяла надзирательница тщательно и долго. Затем ее руки опустились пониже и надавили на пупок.
Николетта от боли вскрикнула. А надзирательница посветила на ее пуповину и, поковырявшись, отметила:
- И там вы часто проносите запретное…
После чего ухмыльнулась и заметила:
- А вот сейчас будет самая унизительная для женщин стадия личного досмотра. Прошу не орать, не сопротивляться и не устраивать истерику. Если мы не будете дергаться, я постараюсь сделать это максимально безболезненно.
Николетта вздрогнула… В западных фильмах про женскую тюрьму, такое практикуется и в этим надо смириться и сдержать слезы и крики, от боли и особенно унижения.
Женщина, видя ее расстроенное лицо, мягко произнесла:
- На кресло, пожалуйста! И поверь, я всего лишь выполняю свой долг!
Николетта тяжело вздохнула и подошла к специальному креслу. Осторожно присела и легла в него. Лежак был удобный покрытый белым дерматином.
Стояли специальные резиновые петли для ног.
Николетта ощутила в себе такой стыд, что не могла заставить себя раздвинуть ноги и сунуть в петли. Как это унизительно и противно, вот так поступить и стать заключенной на все сто процентов.
Две женщины-африканки взяли в свои лапы ноги и закрепили их в петлях.
Женщина в резиновых перчатках капнула на пальцы вазелина и, улыбаясь, произнесла:
- Расслабься и дыши глубже… Это совсем не больно!
Николетта, которая была красной от стыда, побледнела и прочирикала, невольно сжимая коленки:
- Нет! Пожалуйста, не надо!
Женщина уперлась в колени. Две надзирательницы раздвинули ноги… И надзирательница плавно вошла. Она старалась двигаться мягко, и профессионально. Николетта смертельно бледная от стыда и унижения, вдруг ощутила, что ей не больно, а даже почти приятно. И она залилась алой краской, и попыталась отключиться от действительности. Представила себе, что она партизанка в плену у гитлеровцев.
И ее подвергают разного рода истязаниям… Гитлеровцы жестокие… Или ее пытают американские военные… Гоняют босой по снегу, а на шее записка – это русская террористка и ее будут бить. И удары следуют один за другим…
Николетта когда пальцы вошли слишком уж глубоко, ощутила невыносимое желание помочиться. И стиснула зубы и стало больнее.
Ну, когда, наконец, в ней перестанут колупаться. Что она туша которую потрошат.
Женщина в перчатках произнесла:
- Она чистая! Теперь проверим ее пятую точку!
Чернокожие женщины-полицейские повернули вставные плети и кресло поднялось повыше…
Женщина вновь подошла к шуфлядке, открыла ее и извлекла зонд, произнеся: - Просто пальцы совать мало! Нужно проверить зондом кишечник. Не бойся, будет немного больно, но это терпимо!
Родинки
Николетта со стоном произнесла:
- О Боже! Лучше бы я села в российскую тюрьму!
Женщина в белом халате иронически улыбнулась:
- Там слишком холодно! И не бойся, обыскивают у нас каждый день, не столь дотошно, как сейчас! Но раз в месяц при хорошем поведении такого шмона тебе не избежать! Так что смирись деточка, и постарайся подумать о чем-то приятном!
Николетта со стоном приняла хоботок зонда, которые надзирательница смазала вазелином. Тут Николетта подумала, что ее пятая точка не первая которую проверяют зондом, и ей стало так противно, и мерзко… Николетта задергалась и ее за ноги снова схватили надзирательницы, и намертво зафиксировали своими лапами.
Николетта закатила глаза и попробовала вспомнить что-то приятное. Вот например, она на съемках русского фильма «Спартак», по Яну играла танцовщицу. В рваной, серой, тунике и босая на невольничьем торге.