— Чепуха несусветная, вот что я вам скажу. — нарушил обоюдное молчание Харпер спустя час после того, как они разъехались с Маркуинесом.
— Ты о чём?
— О фрегате. Что, на таком здоровенном корабле и не нашлось бы для нас закутка? — он фыркнул и нахмурился, — Меня что беспокоит-то, уж не подстроили сладкоречивые жабы нам на пути какой каверзы?
Шарп терзался теми же подозрениями. Больно ладно всё вышло с документами. Больно нелепо выглядел предлог, под которым им отказали в путешествии на «Эспириту Санто». Всё указывало на то, что Шарп с Харпером могут и не доехать до Пуэрто-Круцеро.
— Сегодня нам, полагаю, ничего не грозит.
— Людно, да? — Харпер понял его с полуслова.
— Точно.
Они ещё не покинули пределов густонаселённой местности, и навстречу то и дело попадались путники: босоногий монах, пастух со стадом, везущий в Вальдивию табачные листья крестьянин. Нет, здесь на них нападать не будут. Для таких затей лучше подходят пустынные холмы, в которые они въедут завтра.
— Что предпримем?
— Предупреждён, значит, вооружён. — браво ответил Шарп, хотя на душе у него скребли кошки.
Разумнее всего было бы вернуться, но возвращаться Шарп не хотел. Он приехал в Чили найти старого друга и, раз уж дон Блаз погиб, самое малое, что мог для него сделать Шарп — отвезти останки в Испанию.
Обозначенное в подорожной «укрепление на возвышенности» оказалось бревенчатым фортом, расположенным на верхушке холма, к которому притулился неряшливый посёлок туземцев — работников соседней табачной плантации. Укрепление недаром носило название «Форт Небесный», окрестности просматривались с него, будто с высоты птичьего полёта. Командир форта, капитан кавалерии по фамилии Морилло, встретил Шарпа с Харпером приветливо, только поинтересовался, запаслись ли они провиантом?
— Да, конечно. — успокоил его Шарп.
— Я бы и рад угостить вас, но рационы скудны… — извинился Морилло, возвращая Шарпу документы.
Вид у молодого капитана был нездоровый, но цепкий взор глубоко запавших глаз выдавал в нём опытного воина, привыкшего к опасностям приграничного житья. Капитан и его бойцы, сейчас с любопытством разглядывавшие иностранцев, стерегли тракт от вылазок повстанцев.
— Не то, чтобы они здесь появлялись. — пояснил капитан, — Предыдущий капитан-генерал отвадил их от этих мест. Но он был кавалерист, знал толк в войне.
Вольно или нет, слова Морилло о бывшем капитан-генерале прозвучали упрёком нынешнему.
— Мне довелось биться плечом к плечу с доном Блазом, — взвешенно молвил Шарп, — В Испании. Под Сантьяго де Компостелла.
Морилло недоверчиво переспросил:
— Вы были под Сантьяго де Компостелла, когда французы атаковали собор?
— Я был в соборе, когда они нарушили перемирие.
— Тогда я ещё под стол пешком ходил, но я помню рассказы. Были же времена, да? — Морилло нахмурился, повернулся, высматривая кого-то на другой стороне утоптанной площадки, служащей плацем, — Вы знакомы с сержантом Дрегарой?
— Нет.
— Он приехал час назад с полуэскадроном солдат. Спрашивал о вас.
— Обо мне? Я его не знаю.
— А Дрегара вас знает. И вас, и вашего товарища. Вон он, в полосатом одеяле, у костра на том конце.
Шарп всмотрелся в сгрудившихся у огня кавалеристов. Уж не с этими ли ребятками раскланивался Маркуинес у водопада?
Морилло поманил Шарпа подальше от ушей солдат:
— Сержант Дрегара сообщил мне, что намерен составить вам завтра компанию.
— Мне компания не нужна.
— Нужна или не нужна, вы в Чили, подполковник Шарп, где желания отдельный людей значения не имеют. Объяснения требуются?
Они вышли за ворота. Далёкое море с такого расстояния было похоже на пластину мятой серебряной фольги.
— Полагаю, капитан, — начал Шарп, — что вы не из тех людей, которых порадовала смерть дона Блаза?
— Не из тех.
— Он сгинул неподалёку, если я не ошибаюсь?
— Не ошибаетесь. — Морилло указал на юг, где недобро темнели поросшие лесом холмы, — Полдня езды от нас, чуть в стороне от большака.
— Забавно получается, — произнёс Шарп, — Дона Блаза подстерегли мятежники, выкуренные отсюда давным-давно.