— Как Харриган сказал называется тот остров? — спросил он.
— Арагоа! — она откинула голову назад и уставилась на него, пораженная. — Я думала, ты сказал, что знаешь о нем!
— Никогда не слышал! — заявил он. — Я просто сказал это, чтобы спасти тебя!
— О! — Она застыла в ужасе. — Что мы будем делать, когда он узнает, что ты солгал?
— Я не знаю, — ответил он. — Мы сейчас в затруднительном положении, которое требует внимания и концентрации. Сходи вниз и укради мне несколько бутылок выпивки Харригана.
Она бросила на него сомнительный взгляд, но спустилась вниз по лестнице, мягко, как тень цвета слоновой кости, чтобы вернуться, сжимая в руке бутылки темного стекла, от вида которых глаза Клантона заблестели. Он зафиксировал руль, направив на случайно выбранную звезду на горизонте, и сел на перила.
— Присядь рядом, — попросил он, и когда она подчинилась, он схватил ее, прежде чем она смогла выпрямиться, и притянул к себе на колени. Ради условности она слабо боролась мгновение, а затем ее руки обвились вокруг его мощной шеи, и она приникла к нему полными красными губами в поцелуе, который он почувствовал даже кончиками пальцев ног.
— Иуда! — В течении всей бродячей жизни, он никогда не сталкивался прежде с человеческим вулканом. Он потряс головой, чтобы очистить канувший в омут мозг, сделал глубокий вдох и продолжил. Когда он вновь вдохнул воздух, она тоже уже тяжело дышала, дрожа от энергетического воздействия его поцелуев.
Удовлетворенно он постучал по горлышку бутылки, сделал большой глоток и поднес к ее губам. Она лишь пригубила; ночь была еще в самом начале, и она не нуждалась в алкогольном стимуляторе, чтобы разгонять горячую кровь по венам. Итак уже были побиты все рекорды скорости.
Клантону тоже не нужны были никакие стимуляторы, но он пил, потому что хотел пить, потому что ликер был для него, что лунный свет и парфюм для некоторых мужчин. Он жадно глотал, словно старался скорее увидеть дно.
Бросив пустую бутыль за борт, он сказал:
— К черту Харригана! Если он пристанет ко мне, я выбью ему все зубы! Так или иначе, я не верю, что существует такое чертово место, как Арагоа!
— Кого это волнует? — выдохнула она, склонившись к его упругой груди и подняв руки вверх и назад, чтобы обнять его мускулистую шею. Он провел благодарной рукой по теплому, округлому плечу и позволил другой руке отдохнуть на ее коленке.
Когда серый рассвет упал на море, ужасный удар сотряс 'Saucy Wench'. Раздался треск в камбузе, мат на баке, когда мужчины выпали из своих коек. Шхуна дернулась пьяно — и застыла неподвижно, с креном на правый борт. Расчищая путь в синем с прожилками тумане и матерясь, Харриган выскочил из каюты и скакал по лестнице до кормы в одних кальсонах.
— Что произошло, болтливый черт? — он кричал. — Боже мой, мы на мели!
Из осколков пустых бутылок неуверенно поднялся Клантон, потянулся, зевнул, сплюнул и уставился оценивающе на джунгли, окаймляющие бахромой пляж, — узкая полоса мелководья, — вдоль левого борта.
— Это ваш остров, Булли! — объявил он, окинув панораму великолепным жестом.
Харриган рванул на себе волосы и завыл, как волк.
— Ты захотел выскочить на пляж, сын шлюхи?
— Это могло случиться с кем угодно, — утверждал Клантон, и добавил укоризненно: Где твои штаны?
Но капитан увидел разбитые бутылки, и его вопль показал всю муку пострадавшей души. Потом он увидел кое-что еще. Ракель, разбуженная шумом, неуверенно поднялась, протирая по детски глаза. Она скривилась, она пила всю ночь, пробуя из всех бутылок.
Харриган побагровел, его руки взметнулись мельницей над замершим экипажем, который наблюдал с нижней палубы. Он нашел слова, зловещие и неистовые.
— Ты украл мою выпивку! — взревел он. — Ты провел здесь всю ночь с моей женщиной! Ты посадил мой корабль на мель, и Боже, я иду, чтобы убить тебя, есть здесь амбра или нет!
Он потянулся за пистолетом, только чтобы обнаружить, что не взял ни оружие, ни ремень. С ревом он вырвал страховочный штырь из перил борта и бросился на Клантона, который ударил его с такой силой, что капитан головой раздробили нактоуз, когда все его тело отбросило по параболе назад.
В этот момент страшная фигура появилась на лестнице с правого борта — мистер Ричардсон, украшенный бинтами и с одним целым глазом, устрашающе блестящим. Даже такая взбучка, какую он получил вчера, не могла долго удержать истинного помощника на койке. В руках у него был револьвер, и он выстрелил почти в упор. Но мистер Ричардсон видел как в тумане, да и его цель не была хорошей. Пуля лишь обожгла Клантону ребра, и, прежде чем помощник успел выстрелить снова, Клантон ногой ударил его в грудь с особой жестокостью, катапультировав его головой вниз по лестнице, у подножия которой голова мистера Ричардсона снова встретилась с палубу с такой силой, что это вывело его временно из боя.
Но капитан Харриган воспользовался возможностью и бросился вниз по лестнице, вопя: Дай мне свой пистолет! Я пристрелю их обоих!
— За борт! — крикнул Клантон Ракель, а потом, видя, что она колеблется, схватил ее за талию, бросил через перила, и прыгнул следом за ней.
Погружение в воду вывело ее из похмелья; она закричала, задыхаясь, а затем поплыла к пляжу, Клантон плыл следом. Они достигли берега прежде, чем на юте появился Харриган с торжествующим воплем и винчестером, из которого он открыл по ним огонь, пока они мчались через пески и скрылись за деревьями.
В укрытии Клантон остановился и оглянулся. Гримасы Харригана на юте перемежались его диким хохотом, ударами по бедру. Ракель смотрела на него, выжимая юбку и собирая назад мокрые волосы.
— Что такого забавного в этой высадке? — гневно спросила она.
Он шлепнул ее шутливо и ответил:
— Не волнуйся, крошка. Когда шхуна поднимет паруса, мы будем на ней. Ты останешься здесь и будешь наблюдать за ними, а я пока отправлюсь вглубь острова на поиски фруктов и пресной воды. Она не сильно застряла, они смогут вытащить ее.
— Хорошо. — Она сняла мокрое платье и повесила его сушиться, а потом легла на живот на мягкий сухой песок, чтобы наблюдать сквозь кусты за кораблем. Она выглядела очень соблазнительно, ее розовая мокрая сорочка обхватила ее тело сильнее, чем перчатки. Клантон восхищался этим видом мгновение, а затем отступил сквозь деревья, шагая легко и тихо для такого большого мужчины.
Ракель лежала, наблюдая за мужчинами высаживающимися в лодки с укрепленными тросами, которые сейчас были заняты вытаскиванием шхуны кормой вперед, тратя все силы и матерясь. Но это была медленная работа. Солнце взошло, и Ракель стала нетерпеливой. Она была голодна и ей очень, очень хотелось пить.
Она надела платье, теперь сухое, и отправилась искать Клантона. Деревья стояли плотнее, чем она думала, и она скоро потеряла пляж из виду. Вскоре ей пришлось перелезать через большое бревно, и когда она спрыгнула вниз с другой стороны, то зацепилась подолом юбки за терновый куст, замотав подол выше бедра. Она напрасно изгибалась, не в состоянии достать ветку и освободить юбку.
Пока она извивалась и сыпала проклятьями, звук легких шагов раздался у нее за спиной, и не оглядываясь она скомандовала:
— Билл, распутайте меня!
Любезно крепкая мужская рука схватила ее за юбку и освободила от ветки, просто подняв на несколько дюймов. Но ее спаситель не отпустил одежду, Ракель почувствовала, как он тянет ее вверх еще выше — гораздо выше!
— Прекрати эту клоунаду, — попросила она, поворачивая голову, а затем широко открыла прекрасный рот и издала вопль, напугавший птиц на деревьях. Человек, что держал ее за юбку в столь нескромном положении, не был Клантоном. Это был огромный туземец в набедренной повязке. Ракель сделал судорожное усилие, чтобы бежать, но большая коричневая рука схватила ее за гибкую талию. В одно мгновение мирная поляна превратилась в центр урагана, наполненный громкими воплями, которые большая рука, закрывшая рот, совершенно не смогла заглушить.
Клантон услышал эти крики, когда двигался, словно большой бронзовый тигр, назад к пляжу. Они подействовали на него, как электрический удар. В следующее мгновение он бросился через джунгли, оставив после себя обжигающий мат. Пробившись с боем сквозь кусты, он выскочил и обнаружил картину, поражающую своей примитивной простотой.