— О-о, ты делаешь мне предложение? Мне нужно подумать…
— Это кулон, — Оли закатил глаза, — Отец долго искал его, но все впустую, а вчера Ричард сказал, что нашел его. Я думаю, это знак… — последнюю фразу он пробурчал себе под нос, а затем снова посмотрел на сестру и открыл коробочку. Девушка застыла в изумлении. Такое чувство, будто она видела его раньше, но забыла. На золотой цепочке висел кулон, состоящий из золотой звезды и серебряного полумесяца.
— Он… великолепен. Спасибо большое, Оли, — Элли крепко обняла брата, положив подбородок на его уже расслабленное плечо.
— Рад, что тебе понравилось, — Оливер наконец-то улыбнулся той беззаботной улыбкой, которую Элли привыкла видеть на лице брата. — Повернись, я застегну.
Элли повернулась к Оливеру спиной и подняла волосы наверх. Ярко-голубые глаза сверкнули в зеркале, которое висело на стене между двумя мягкими креслами в гостиной, чуть бледная кожа только подчеркивала нереальность цвета глаз, чем и гордилась девушка, а темные были очень мягкими и шелковистыми на ощупь, хоть Элли и не любила делать маски для волос. Оливер застегнул кулон на тонкой шее сестры, и она опустила волосы.
— Могу поспорить, ты не ночевал у Ксандера, да и в клубе не был: алкоголем не пахнет. Где ты был всю ночь? — Элли повернулась к брату лицом. — У тебя проблемы?
— Не переживай, милая. И если ты не хочешь, чтобы я солгал тебе… Прошу, не спрашивай меня об этой ночи, — вздохнул шатен и крепко обнял сестру, поставив подбородок на её макушку, потому что был почти на полторы головы выше её.
Элли вздрогнула от телефонного звонка и направилась на кухню, где и оставила свой мобильный.
— Да?
— Я надеюсь, ты уже нашла, что наденешь сегодня? — в телефоне раздался веселый голос Томми.
— Я думала, все отменятся из-за твоей ноги, — они с Томми пару недель назад решили отпраздновать день рождения Элли в ночном клубе «Падшие», так же, как и праздновали восемнадцатилетние Томми, на углу Паркер Лейн.
— Еще чего. Перелом ноги не означает её отсутствие. К тому же, я не хочу, чтобы меня променяли на собаку, — Элли могла поклясться, что Томас нагло ухмылялся.
***
— Зачем ты ввязался в драку? — Элли за руку выводила Томми из клуба. Его темные волосы были взъерошены, на скуле выступал синяк, губа была разбита, а темная густая бровь была рассечена. В ореховых глазах плескалась ярость. Потрепанные в драке джинсы порвались на правой коленке над гипсом. Черная футболка тоже порвалась, в особенности левый рукав.
— Он приставал к тебе. Не отрицай это, — зло проговорил Томас, — Ты мне как сестра. А какой брат допустит, что его сестру лапал какой-то урод?
— Эй! Цыпленок, продолжим? — из клуба вслед за Томми и Элли вышел тот парень, что подрался со Стивенсоном, в компании еще двух дружков. Все были не в самом трезвом состоянии.
— Иди к машине, Элли, — Томми с трудом отцепил руку подруги от своей.
— Прошу, они провоцируют тебя. Не ввязывайся в драку.
— Я готов драться, — резко и нервно ответил брюнет.
— Советую не лезть, крошка, — один из дружков Тайлера — затейника драки — схватил Элли за руку, чуть выше локтя, больно сжав, — не дергайся.
— Пусти! Мне больно! — девушка пыталась отбиться от назойливого парня со стальной хваткой, а он, в свою очередь, пытался схватить Элли за другую руку, чтобы она случайно, или же нарочно не заехала локтем или кулаком ему в лицо. Он почти схватил её руку, как она выдернула её и ухватилась за его шею, напрасно пытаясь её сжать, чтобы причинить парню боль. Она почувствовала жжение в ладонях, будто держит руки слишком близко к костру, и горящий огонь почти касается мягкий на ощупь кожи. Парень громко и пронзительно закричал, отчего у Элли мурашки прошлись по коже, он схватился обеими руками за свою шею, отцепившись от девушки и сделал пару шагов назад. На шеи виднелся… ожог.
— Бежим! Быстро! — крикнул тот, и вся троица, переглянувшись, словно решая что-то между собой, побежала прочь.
Всю дорогу к дому Элли чувствовала жжение в ладонях и колкость в пальцах, словно их кололи острыми иголками.
— Ты как? — спросил Томми, когда машина остановилась на против дома девушки.
— Всё в порядке, спасибо. Я позвоню тебе завтра, как только проснусь. Спокойной ночи, — чуть дрожащим из-за холода или страха голосом произнесла темноволосая девушка и вышла из машины. Черное платье с пышным подолом, длинной чуть выше коленок, и корсетом, развивалось на ветру. Черные замшевые туфли на высоких каблуках, которые девушка носила крайне редко, постукивали по асфальту в такт её шагам, пока она направлялась по каменной дорожке в сторону парадной двери. Она услышала, что машина темно-бардовый мустанг Томми отъехал. Дрожащими руками открыв белую деревянную дверь ключом, Элли услышала лай Сэмми, сибирского хаски больших размеров с голубыми глазами; пес прыгал рядом с темноволосой девушкой, пытаясь заслужить внимание любимой хозяйки.
Элайджа, русоволосый короткостриженый мужчина сорока лет, с тонкими губами и мягкими чертами лица, вмести с сыном Оливером, который пять месяцев назад праздновал своё двадцатилетие, вышли в прихожую, чтобы встретить Элли. Одиннадцать часов. Никто не ожидал, что она вернется домой так рано.
— Что я такое? — прошептала Элли, не отрывая взгляда от своих ладоней, жжение в которых не прекращалось ни на минуту.
Глава вторая.
— Что? О чем ты? — обеспокоенно спросил Элайджа, подходя к Элли, его плечи напряглись, как и он сам.
— Что со мной происходит? — девушка подняла свои наполненные слезами глаза. Она готова была расплакаться, закатить истерику, впасть в панику, или же просто упасть на колени и беззвучно заплакать, смотря в одну точку. — Я чудовище? Монстр? Что со мной не так?
— Пришло время рассказать, отец. Элли, мы должны были рассказать тебе все раньше, но… — начал было Оливер, но Элайджа его прервал.
— Мы не хотели ничего скрывать. В детстве, перед сном, я рассказывал тебе сказки, помнишь? — Элли понятия не имела, к чему ведет Элайджа, — Но потом они перестали быть тебе интересны. Я решил, что, может, это и к лучшему. Будет лучше, если ты как можно дольше поживешь нормальной жизнью. Я хотел для тебя хорошего детства. Тогда мы решили подождать, ты была еще не готова. Ты и сейчас не готова… Не знаю, что произошло, но ты не должна была узнать обо всем этом так. Прости, Эллион.
«Эллион? Почему он назвал меня так? О чем он говорит? Причем здесь сказки?» — судорожно думала девушка, перебирая холодными пальцами подол черного платья.
— Кто я? — прошептала Элли.
— Принцесса. Законная наследница трона королевства Эксалион — Эллион де Моррисон Сойер Салливан Ла Вельфы-Эсте Эрондейл — дочь короля Питера Ассера Фармига Хронос де Ликан Ла Вельфы-Эсте Эрондейл, ну или Великолепного. Единственная, кто сможет спасти свой народ. Кто вернет нас всех домой. Ты нефилим, если говорить о расе. Но сейчас ты спасительница. И ты спасешь нас всех.
— Папа… — девушка боролась со слезами, пытаясь осознать, что говорит Элайджа.
— Кое-что в этом мире не меняется…
— Но становиться другим, — закончила Элли. Эта фраза, только на латыни, была набита в виде татуировки на левой стороне груди у Элайджи. Как и Оливера, — Папа, мне страшно.
— Я все тебе расскажу, обещаю. Но позже. Оливер, иди собирай вещи, и ты тоже, милая. Берите самое необходимое. Сегодня мы должны уехать отсюда. Я не уверен, что мы сюда вернемся. Поедем в лесной домик.
— Но папа…
— Ты открыла свои силы сегодня. Они придут за тобой, мы должны убраться раньше, чем они найдут нас здесь.