Каммлер.
82
Йегер услышал стук пары ботинок у себя за спиной. Он инстинктивно догадался, что это Повеса, который направлялся зачищать комнату напротив. Вслед за ними спрыгнула третья фигура: Хин. Нарова прикрывала тыл.
— Каммлер, на мои одиннадцать часов, — произнес Йегер в рацию. Ублюдок выглядел раненым или как минимум оглушенным взрывом. — Он нужен нам живым. Повторяю: живым.
Критически важно захватить Каммлера живьем — чтобы он дышал и был в сознании. Он являлся ключом, с помощью которого можно остановить разрушения. Его знания. Его власть. Его авторитет. Его способность отозвать тех, кого он отправил вершить месть и сеять опустошение. Или, на худой конец, его подсказки, которые помогут выследить бомбистов.
Йегер наметил цель. Справа от Каммлера на значительном отдалении он заметил пошатывающегося, оглушенного взрывом человека, который пытался прицелиться из пистолета-пулемета «Тип 79». Йегер высветил фигуру установленным на пистолете фонариком и трижды выстрелил.
Две пули: в туловище и контрольная — в голову.
— Враг уничтожен, — выдохнул он в «Селекс».
«Три», — раздался голос у него в голове. Он выпустил три пули из тринадцати, которые вмещал магазин П228. Осталось десять.
В люк спрыгнула четвертая фигура. Нарова. Она уже держала оружие наизготовку. Вместе они прочесали помещение в поисках новых целей. Осматривая комнату, Йегер не уставал поражаться — она была просто набита компьютерными терминалами и сложным коммуникационным оборудованием, стоявшим вдоль стен.
Это место напоминало оперативный штаб маленькой, но высокотехнологичной армии.
Йегер заметил, что Каммлер пытается пошевелиться.
— Берем Каммлера, — рявкнул он.
Едва он начал красться вдоль стены, как из укрытия, вскинув оружие на плечо, выскочил человек.
Повеса пристрелил нападавшего раньше, чем тот успел нажать на курок.
— Враг уничтожен, — произнес он спокойно.
Огромный маори находился в своей стихии. В полной темноте сражаясь с плохими парнями в ближнем бою, он чувствовал себя как дома.
Йегер осторожно продвигался к Каммлеру. Справа от него мелькнула фигура. Это Хин с бешеной скоростью рванулся к Каммлеру — своему бывшему боссу и тюремщику. Китаец растопырил пальцы, как когти, словно собирался вырвать мучителю глаза.
Учитывая пожилой возраст, движения Каммлера оказались поразительно быстрыми. Он выхватил компактный вариант пистолета «Тип 92» и открыл огонь. Две девятимиллиметровые пули попали в Хина, и он тяжело рухнул на пол.
Каммлер начал разворачиваться с оружием наизготовку, однако Йегер выстрелом выбил пистолет у него из рук и в следующее же мгновение нанес удар по голове рукоятью своего П228. Каммлер зашатался и ударился о стену.
Йегер схватил его за волосы и дернул голову назад. На скуле у Каммлера виднелся порез, но больше никаких ранений — просто оглушен взрывом. Йегер ударил его по ногам, и Каммлер повалился на пол как мешок с дерьмом.
— Чисто, — произнес Повеса по рации.
— Чисто, — эхом отозвалась Нарова.
— Прикройте вход, — приказал Йегер. — Плюс Хин ранен. Проверьте Хина.
Он обыскал Каммлера, чтобы убедиться, что у того при себе больше нет оружия, а затем опустился на колени и посмотрел ему в глаза.
— Здравствуйте, мистер Каммлер. Вы приглашали нас спуститься. А вот и мы.
Он поднес ствол П228 к лицу Каммлера, уперев его в окровавленную скулу.
— Несколько вопросов. — Он надавил на пистолет сильнее, и по угловатому стволу начала стекать кровь. — Я спрошу лишь один раз… Где Рут Йегер и Питер Майлз?
Лицо Каммлера исказило подобие улыбки.
— Слишком поздно. Тебе их уже не спасти. И не остановить процесс. Хайль Гитлер и да здравствует Тысячелетний рейх.
Йегер отступил и пнул его в грудь. Каммлер отшатнулся.
Йегер взглянул на Нарову:
— Он — твой.
Йегер посмотрел на Повесу, склонившегося над упавшим Хином. Огромный маори покачал головой. Сохранив бесстрашие до самого конца, Хин погиб, исполняя свою клятву — сражаясь с Каммлером.
Йегер направился к двери.
— Ладно, давай зачистим это место.
Они с Повесой шагнули через дверь командного бункера в непроглядную тьму коридора.
83
Нарова уселась на стуле поудобнее и стала рассматривать Каммлера.
Она хотела как следует прочувствовать этот момент.
Каммлер был привязан к стулу таким же образом, как Иссельхорст в своем доме в гейдельбергском лесу. Хотя нет, Каммлера она зафиксировала еще надежнее. Она не только привязала его к стальной раме, но и обмотала тканевой изолентой лицо и голову, оставив лишь тонкую прорезь для глаз — окно в душу.
Ей нужно было видеть ужас в его глазах.
Нарова также прорезала небольшую дыру в районе носа Каммлера, чтобы он мог дышать. Остальные части лица были полностью скрыты.
Как раз то, что нужно.
— Значит, ты знаешь, кто я такая, — начала она спокойным, монотонным и абсолютно бесстрастным голосом, который способен лишить присутствия духа любого. Милосердие, сострадание, переживание — в ее голосе не было ровным счетом ничего из перечисленного, и оттого он звучал еще более зловеще.
— Можешь кивнуть, если согласен, — продолжила она. — О, ты не можешь кивнуть? Значит, можешь моргнуть. Одно моргание означает утвердительный ответ, два — отрицательный. Моргни один раз, чтобы дать понять, что ты меня понял.
Веки Каммлера даже не дернулись.
Нарова без предупреждения ударила Каммлера рукоятью пистолета по голове — такие приемы применяются в боевых искусствах.
Сила удара была такова, что Каммлер рухнул на пол вместе со стулом. Разумеется, он не закричал, ведь его рот был плотно заклеен. Нарова встала со стула, вернула его в сидячее положение и снова уселась перед ним. Из темного коридора донеслись приглушенные выстрелы: очевидно, Йегер с Повесой продолжали зачистку.
Внешних повреждений на голове Каммлера видно не было — в основном из-за плотного слоя изоленты. Под ней могла быть травма любой тяжести.
— Что ж, попробуем еще раз, — произнесла Нарова с той же леденящей монотонностью и полным отсутствием эмоций. — Моргни один раз, чтобы показать, что ты меня понял.
Каммлер моргнул.
— Хорошо. У меня к тебе всего один вопрос. Ответишь на него честно или обречешь себя на страдания, которые не снились тебе в самом страшном сне. — Она сделала паузу, чтобы ее слова произвели максимальный эффект. — Ты меня понимаешь?
Каммлер моргнул один раз.
— У тебя есть СЯУ, кроме тех, которые мы только что уничтожили в твоей лаборатории?
Нарову не слишком беспокоила утечка радиации. Уран не настолько радиоактивен, как считает большинство людей. Смертельное облако радиации образуется лишь при взрыве ядерного устройства.
Вместо ответа Каммлер дважды моргнул.
— Ни единого СЯУ? Ты уверен? Прошу, подумай очень-очень хорошо. Видишь ли, мы только начали…
Каммлер моргнул один раз.
— Давайте проясним, мистер Каммлер: нигде в мире больше не существует контролируемых вами СЯУ? Все они были здесь?
Каммлер моргнул один раз.
В этот момент из дальнего конца коридора раздался голос:
— Фальк Кениг! К тебе идет Фальк Кениг!
Нарова развернулась на стуле и увидела, как в дверь, шатаясь, вошла жалкая фигура. Сын Каммлера был бледной тенью человека, с которым Нарова сблизилась всего несколько месяцев назад. Эколог, получивший образование в Германии, управлял тогда частным заповедником в восточноафриканском Катави.
Фальк для Наровой был кем-то вроде героя, несмотря на эсэсовскую кровь, которая текла в его жилах. Родителей не выбирают, а его усилия, направленные на сохранение крупных африканских животных, завоевали ее бесконечное уважение. Их связала общая любовь к животным — в первую очередь к слонам и носорогам. Связала, несмотря на мрачные секреты катавийского заповедника.