Я выругался еще раз. Это что же получается? Я оказался единственным, кто не распознал намерений Бэйнбридж?.. А затем я нажал на кнопку. Левин ответил через три секунды.
— Это Боддеккер, — сказал я. — Перезваниваю, как вы просили.
— А, да! — Послышался сухой щелчок. — Сынок, что это за слово из девяти букв, которое обозначает «интенсивное общение на повышенных тонах»?
Я сглотнул и невольно обернулся в сторону спальни. Б-э-й-н-б-р-и-д-ж. Потом Левин сказал:
— О! Дискуссия! — Щелчок и стук пальцев по клавиатуре. — Этот кроссворд чуть не свел меня с ума своими бредовыми определениями. Может, именно поэтому я их так люблю.
— Вы просили позвонить вам, сэр, — сказал я хрипло.
— Конечно. Да. Боддеккер, после того как ты ушел из офиса, у нас тут последовало интересное продолжение истории…
Да, сынок. Бэйнбридж пока несовершеннолетняя, так что теперь федералы будут преследовать тебя по Акту Михальевича.
— Сэр? — каркнул я.
— Да. Забавная вещь. Кстати, не возражаешь, что я обращаюсь по-простому, на «ты»? После того как закончилось собрание и все разошлись, я уже нацелился заняться своими делами. Вдруг мне сообщают, что меня хотят видеть. Кто бы ты думал? Мисс Бродбент. И вот она заявляется и говорит, что ее ролик — не лучший в Пембрук-Холле и не стоит посылать его в «Мир Нанотехнологий».
— Время от времени такое случается с каждым из нас, сэр. Сперва мы выигрываем конкурс, а потом начинаем думать: «Мой ролик на самом деле вовсе не так хорош, мне просто повезло». У меня тоже так бывало.
— Она долго талдычила, что это твой ролик должен был одержать победу. Я с ней целиком и полностью согласился, однако мы уже проголосовали и приняли решение…
— Хорошее решение, — сказал я. — Мы можем гордиться ее роликом.
— …и тут ко мне в офис позвонил Хотчкисс. Он, дескать, долго обдумывал ситуацию и пришел к выводу, что проголосовал неправильно.
Само собой. Хотчкисс голосовал против ролика Бродбент, только убедившись, что ей это не повредит. Так что он ничего не терял.
— Теперь он изменил решение и отдает свой голос за «Их было десять». Таким образом, твой ролик стал победителем и именно он и будет представлен «Миру Нано».
— А как же Бродбент?
— Она отозвала свой ролик, чтобы дать дорогу твоему, — сказал Левин.
Я подобрал отвалившуюся челюсть и не сказал ничего. Потом заглянул в спальню. Бэйнбридж лежала, повернувшись ко мне спиной.
— Сэр…
— Я знаю, что ты изумлен и потрясен — и в то же время счастлив. Так и должно быть. Поздравляю!
— Я…
— Со следующей недели у тебя будет много работы. Тебе и твоей команде придется сделать полный касси для «Мира Нано».
— Э…
— Сынок, я не могу выразить свой восторг. Ты и твоя группа на этот раз действительно превзошли самих себя. И я уверен в нашей победе.
— Ну-у…
— Вперед, сынок! Когда ты стал лидером группы, это был только первый шаг. А теперь… Все изменится — и очень скоро. Все в твоих руках, юный Боддеккер. Все!
Я обратил взгляд к окну. Оно выходило на юго-запад — туда, где лежал Принстон.
Левин еще раз поздравил меня и распрощался. А я еще долго сидел — ошеломленный, не понимая ровным счетом ничего. Слишком странно, слишком неожиданно. И еще…
Звонок Дансигер… Тигр… Звонок Хотчкисса… Срочно.
Я вернулся к первому посланию и нажал кнопку вызова. Она мигала, мигала и мигала, пока, в конце концов, Дансигер не ответила.
— Алло, — сказала она сонным голосом.
— Это Боддеккер.
— Боддеккер? Ты знаешь, сколько времени? Куда эта маленькая шлюха тебя…
— Что ты сказала Хотчкиссу? — перебил я.
— Что я сказала…
— Что ты велела Хотчкиссу сделать?
— Боддеккер, ты пьян или как?
— Если я и пьян, то у меня есть уважительная причина. — Я встал и принялся прохаживаться по комнате. — Послушай, мне нужно…
— О, поняла! Ты в тюрьме. Из-за шлюхи ты попал в беду. Теперь нужно, чтобы я приехала и вытащила тебя.
— Хотчкисс переголосовал, — сказал я ей. — По поводу нашего ролика. Наша реклама пойдет в «Мир Нано».
Я услышал шорох, когда Дансигер подскочила на кровати.
— Наш ролик? «Их было десять»?
— Все десять из них, — сказал я.
— И ты решил, что я…
— Зная, какое влияние ты до сих пор оказываешь на Хотчкисса, — да. Прости, Дансигер. Время от времени я переоцениваю твою амбициозность.
— Наш ролик прошел? — переспросила она.
— Он прошел, Дансигер, — прошептал я. — Мы снова на коне.
Мы поговорили еще с полчаса, обсуждая грядущую работу над касси. Следующая неделя обещала быть трудной — заполненной длинными рабочими днями, плохой едой, дешевыми стимуляторами и недосыпом.