- Да, причем тут ненависть? Не ненавидел я тебя, а боялся... потерять твою любовь, боялся жалости, думал, что со шрамами ты меня разлюбишь, оставишь одного. Я ведь теперь увечный, от меня даже друзья шарахаются, а я боялся, что и ты будешь... Я тебя любил и люблю.
То, что он мне сказал, ударило посильней всякого молчания. Мужчина, которому я посвятила всю себя и свою жизнь, которым жила... сомневался в моей любви. Стало больно! Очень.
- Ты, ты сомневался во мне. Разве я как-то показала, что внешность это главное. Разве дала повод усомнится? Или может ты судил по себе? Разве могут любить за внешность? Разве...- не смогла закончить, воздуха от боли в душе просто не хватало.
- Да не важна мне твоя внешность!- он попытался обнять меня.
- Не трогай меня! - гаркнула я и отошла к окну, стараясь сдержать слезы обиды.
- Я тебя люблю не за внешность! Я тебя люблю за то какая ты есть! Нежная, ранимая, но сильная и упрямая. Наивная, добрая и красота мне не важна, - тихо сказал он.
- Тогда почему ты решил, что со мной иначе! Почему ты решил, что для меня твоя внешность главный критерий? Объясни мне почему, черт бы тебя побрал! - крикнула я и захрипла, похоже, я сорвала все- таки голос.
- Потому что глупец и идиот! - Игнат обнял меня, положил свой подбородок мне на макушку.
Он не доверял мне и сомневался!
- Это все причины или было что-то еще? - сухо уточнила я. Почему он мне изменял мне интересно.
- Я пытался тебя оттолкнуть, и поэтому ты застала тогда меня с медсестрой, а потом злился, потому что ты уехала, хотел забыть, но так и не смог, - грустно сказал он, причиняя мне новую боль.
Почему любовь к этому мужчине в последнее время приносит мне только боль! Почему я все равно его люблю, не смотря ни на что?
- Игнат, я люблю тебя, люблю тебя всего и мне неважны твои шрамы, и их люблю, - повернулась к нему лицом, - Но дай мне время, что бы подумать и решить, что делать дальше. Хотя бы день. Один день.
- Я не смогу не видеть тебя целые сутки, - прошептал он. Взял мое лицо в руки и заглянул в глаза. Я не удержала и начала молча плакать. Игнашка начала губами ловить мои слезинки, - Прости меня, прости.
В его глазах отражалась такая любовь и нежность, что трудно было не поверить ему. Но мне нужен был этот день.
Его губы накрыли мои, и я задохнулась от пронзившего меня желания. Я так скучала по его губам. Отрыла свой рот и застонала. Его язык хозяйски ворвался в меня. Я готова была отдаться ему, прям здесь и сейчас.
- День, дай мне день! - сказала, оторвавшись от его губ, Игнат дышал также тяжело, буквально проглатывая воздух, что возбуждало меня еще больше.
- День, куколка. Только один день, - сказал он хрипло и, поцеловав меня в щеку, и в живот ушел, а я осталась стоять у окна думать. Думать о том, что мне предстоит принять самое трудное решение в моей жизни.
Через минуту я поняла, что со мной что-то не так, кровать стала мокрой, а низ живота начало ощутимо тянуть.
Попыталась в стать, но согнулась от боли. Рукой нашарила телефон и набрала Игната.
- Любимая, ты передумала? - ласково сказал он. Ага, сейчас! Мне стало страшно. Я на восьмом месяце, статистика смертности недоношенных детей в этот период слишком высока, поэтому я заорала на всю глотку:
- Игнат, я рожаю!!! - и опять согнулась от боли.
Глава 14
Игнат
месяца назад.
После разговора с Камиллой надежда и тревога терзали меня не долго, она через какие-то сутки решит мою судьбу, но даже если она не захочет быть со мной, я ее отпустить никогда не смогу, жизнь без нее это не жизнь.
Весь месяц я был рядом с ней и Алисой. Я чувствовал, как пинается моя дочь, слышал ее сердцебиение. Как сумасшедший каждую ночь бегал по магазинам искал то, что просила куколка. И был безмерно счастлив. Столько счастья я не испытывал даже когда мы жили вместе с куколкой. И хотя мне не хватало времени проведенного с ними, я был счастлив. Камилла не подпускала меня к себе: не разрешала целовать, только обнимать и все. Я понимал ее опасения, и не желание. Но жутко скучал по ней всей!
Не давил, потому что понимал, что она может отказаться от меня. Хотя ее ревность к этой как ее там, Алле, радовала и согревала душу, значит не все еще потеряно.
А после сегодняшнего скандала, по-другому и не назовешь, я был уверен, что все можно вернуть. Она сказала, что любит меня всего и шрамы мои она тоже любит. Господи за что мне идиоту такая женщина??? Явно не за мои заслуги и добрые дела.
Она мое спасение, мой воздух, моя жизнь, моя любовь. Она Моя! И по-другому быть не может.
Зазвонил мобильник. Камилла.
- Любимая, ты передумала? - ласково спросил я, на что мне в ответ заорали так, что чуть уши не заложило, а когда понял, ЧТО мне сказали, чуть не хлопнулся в обморок.
- Я РОЖАЮ!!!!!- кричала куколка.
Бросил трубку и позвонил Андрею с просьбой приехать, поздно везти Камиллу в МПС, врачей он привезет сам. Пока говорил уже вбежал в палату к любимой. Там уже были, Паша с Нилой прям с операционной еще не переоделись, Гриша, и Кирилл.
Моя девочка лежала лицом к стене, сжавшись клубочком, и постанывала от боли.
Зашел в палату и взглядом попросил всех выйти. Они без вопросов вышли, только Паша приставил кулак к моему лицу и сказал:
- Если из-за этого скандала с ней или Алисой что-то случится, я с тебя шкуру спущу и жрать ее заставлю, - тихо сказал друг и удалился вслед за женой.
Я аккуратно лег возле Камиллы и обнял ее.
- Схватки, с какой периодичностью? - спросил я. А сам убеждал, что нужно убедится в ее состоянии, а потом успокаивать.
- Пять минут, пока. Ааааа- простонала она и выгнулась на постели. Господи моя девочка. Восьмой месяц, родить раньше срока очень тяжело, а на таком тем более. И смертность восьми месячных детей очень велика. Страх сковал тело. Страх за нее и нашу малышку. Мои девочки справятся, они не могут, не справится! Они не могут оставить меня одного, - Я боюсь, Игнат! Мне страшно, - тихо призналась куколка.
- Не бойся! Я буду рядом, все будет хорошо. Ты справишься, и Алиса справится. Сейчас только Андрей приедет, и через пару часов ты увидишь нашу принцессу. Не нужно боятся! - я говорил и массировал ей спину, она опять выгнулась и застонала.
- Больно, очень больно, - плача проговорила куколка. Она повернулась ко мне лицом. Глаза красные и отекшие, губы закушены до крови, бледная. Страх в глазах, - Игнат я хочу родить сама! Пообещай, что я рожу сама!
- Камилла мы ведь не восстановили твою кровь в норму, и если откроется кровотечение, мы можем потерять тебя! - с болью в голосе сказал я.
- Я справлюсь, только будь рядом, и я справлюсь, - тихо прошептала она и уткнулась носом мне в шею. Начала тихонько укачивать ее. В палату вошел Андрей с Викой, и еще какие-то люди.