Вот теперь он знал на сто процентов, где находится и кто его пригласил! Перед ним, возле огромного камина со львами, сидел в резном кресле дож Венеции - Андреа Гритти! Этот великий человек был уже на склоне лет. Но несмотря на многочисленные болезни и кажущуюся старческую немощь, в его колючих глазах по-прежнему горело пламя борьбы, а пальцы рук, изуродованные подагрой, все еще держались за власть стальной хваткой! Это был настоящий лев!..
Его путь к власти был долгим и тернистым. Свою карьеру он начинал в европейском дипломатическом корпусе в Османской империи, где рьяно отстаивал интересы Венеции. Был арестован в Константинополе по анонимному доносу и провел в тюрьме около четырех лет. После благополучного освобождения вернулся в республику, где сделал головокружительную военную карьеру, венцом которой был долгожданный мир и военный союз с Францией!
В 1509 году Андреа Гритти был избран прокуратором Базилики Сан-Марко. Это назначение являлось привилегией, которой обладало ограниченное число венецианской знати, и показателем успешной политической карьеры. Но, добравшись в 1523 году до олимпа власти, как и большинство его предшественников, Андреа Гритти стал заложником коварной политической системы республики. Вместо активной политической деятельности, направленной на укрепление величия и могущества Венеции, он был вынужден отчаянно бороться одновременно за свою жизнь, власть и свободу. Впрочем, последнюю он потерял безвозвратно уже несколько лет назад, когда особым декретом ему было запрещено покидать город.
- Присаживайтесь! - произнес дож, небрежно взмахнув рукой в сторону соседнего кресла. - Надеюсь, вы меня узнали.
- Да, конечно! Вы - великий...
- Здесь не принято называть имен. И говорите, пожалуйста, тише. Тише...
Обо всем, что делал Гритти, тайные шпионы тут же докладывали Малому Совету, в котором было очень много его недругов. Около трех лет назад, во время большого ремонта, в личных апартаментах дожа за одной из стен был обнаружен тайный коридор, который вел к месту прослушивания непосредственно за его кроватью в спальне. Это помещение было незамедлительно замуровано, но Гритти прекрасно понимал, что подобных шпионских лазов во дворце было еще много.
- Признаюсь честно, - медленно произнес Гритти, - я долго выбирал, к кому обратиться за поддержкой. В столь трудный для меня час мне практически не на кого опереться. Враги и шпионы окружили меня.
- Но чем я, ничтожный ремесленник, могу помочь такой могущественной фигуре?
- Я давно наблюдаю за вами. Во всей республике не найдется мастера, равного вам по таланту. К тому же лучшая гарантия от предательства - это страх казни. Верно? Ведь дьявольское зеркало, которое вы изготовили для несчастной дочери некоего герцога, - это настоящее окно в преисподнюю!
Произнося последние слова, дож поднял правую руку вверх, указывая перстом в потолок, и наклонился в своем кресле в сторону Фалди, прожигая его пронзительным взглядом. Маэстро словно уменьшился вдвое. Его пробил озноб, на лбу выступила испарина. Он онемел и почти физически почувствовал холод кандалов на своих запястьях...
Удовлетворенный произведенным эффектом, Гритти спокойно продолжил:
- Кстати, оно теперь у меня. Ведь это к лучшему, если такая вещь будет храниться у вашего друга, нежели у врага. Верно? Ведь мы друзья?
- Я всю жизнь по мере сил служу процветанию нашей республики, - пролепетал Фалди. - И служить вам - высшая награда, о которой только может мечтать простой гражданин.
- Вполне благоразумное решение. Позвольте теперь объяснить, какая именно услуга мне от вас требуется. Как я говорил ранее, у меня много недругов. И бороться с ними в открытую я не имею возможности. Моя власть сейчас сильно ограничена. Но мне все равно, кто там восседает в Совете с умным напыщенным лицом. Мне нужно, чтобы вы сделали для меня оружие правосудия. Инструмент справедливого воздаяния, если хотите.
- Простите?.. - не понял маэстро.
- Сейчас попробую объяснить. Мне нужно нечто, с помощью чего я мог бы тайно, не бросая на себя и тени подозрения, карать своих врагов, которые, конечно же, являются врагами республики...
- Позвольте, но разве в окружении такого могущественного человека, как вы, могут быть враги?
- Не перебивайте меня! Как бы мне донести до вас суть доступным языком? Возьмем, к примеру, нашу встречу. Вот мы с вами сидим, мирно беседуем и выпиваем вино. Кстати, угощайтесь! По окончании аудиенции в прекрасном расположении духа вы уезжаете домой, где через некоторое время умираете от никому неизвестной болезни.