«Библиотека. Надо проверить библиотеку. И поесть… Может, зайти в какой-нибудь трактир, заказать обед и улизнуть прежде, чем принесут счет? Или там требуют плату вперед?» Откуда ей знать – она никогда не ела ни в одном трактире. А, была не была. Если они попросят плату вперед, она спохватится, что забыла кошелек дома, и уйдет, не вызывая никаких подозрений.
Да, именно. Так она и поступит. А когда будет при деньгах, вернет трактирщику долг. Если сможет. Но сейчас ей просто необходимо поесть. Один-единственный раз! А потом она разыщет Талбура Гвенвига, объяснит ему все, и он, несомненно, примет в ней самое радушное участие. Она станет его служанкой… Будет работать на него бесплатно, даром. Лишь бы он приютил ее. Лишь бы защитил от Кайзена…
Сэндис зашла в таверну, и в нос ей ударил аромат жареного мяса. На вертеле над очагом крутилась туша козла. В памяти Сэндис мгновенно всплыло тело Хита. Ее замутило, и она прикусила губу. Аппетит пропал… Но ей требовались силы. Иначе она станет беспомощной и будет легкой добычей для тех, кто охотится на нее.
Сэндис зыркнула по сторонам. Почти никого. Неудивительно – еще только утро, а в тавернах обычно спускают деньги по вечерам. Вдоль двух стен тянулись деревянные кабинки, в центре стояли маленькие круглые столики с колодами карт и игральными костями. У дальней стены располагалась небольшая барная стойка, за которой возвышался брюхастый толстяк, с неодобрением созерцавший уставленную бокалами полку. Тоска в его глазах подсказала Сэндис, что он не в восторге от своей работы, а темные круги под глазами – что он так же, как и она, провел бессонную ночь. Закуток позади трактирщика вел в кухню, из которой и неслись запахи, напомнившие о Хите.
«Колосос».
Сэндис сглотнула. Сначала – пища. Раздумья – потом.
Она оглядела двух других посетителей. В одной из кабинок, уютно раскинувшись на диванчике, сидел парень лет двадцати пяти и пересчитывал деньги. На столике перед ним стояла громадная кружка. Самоуверенности ему было явно не занимать, раз он считал деньги у всех на виду, а вот ночка у него, судя по поникшим плечам, выдалась бурная. Через две кабинки от парня расположился пожилой господин с длинными усами. В одной руке он держал газету, в другой – жареную цыплячью ножку. Свирепость, с которой он вгрызался в цыпленка, и побелевшие костяшки пальцев, впившиеся в газету, подсказали Сэндис, что господин явно не в духе (а возможно, даже в ярости), и посоветовали держаться от него подальше. Однако Сэндис не могла отвести глаз от куриной ножки.
У нее потекли слюнки.
– Эй, красотка!
Сэндис подскочила на месте и вцепилась в отвороты куртки. Медленно обернулась. Молодой человек спрятал деньги и разглядывал ее с неподдельным интересом. С ним она точно не встречалась в своей прошлой жизни. Явно не оккультник и не браток из шайки. По крайней мере, не «шакал», не «стропаль» и не «туз»: те-то свои знаки отличия выставляли напоказ.
– Не скромничай, – дружелюбно улыбнулся он, чем несказанно ее удивил, – присаживайся.
Легким кивком головы он указал ей на скамью напротив. Сэндис не шелохнулась. Парень вздел руки и усмехнулся.
– Нет, ну если тебе требуется уединение, то я не настаиваю…
«Не заговаривай с ним, – взвыл ее внутренний голос, – не связывайся с ним!» Сэндис запаниковала и вдруг – то ли от безысходности, то ли от жажды тепла и участия – опрометью кинулась к скамье, уселась на нее и выдохнула:
– Прошу прощения.
Парень украдкой покосился на ее руку. Проверяет, нет ли на ней кольца? Ого. Сэндис нервно запустила руки в волосы, заправила пряди за уши. К такому вниманию она не привыкла. Плотоядные взгляды Голта, разумеется, не в счет.
– Не рановато для пирушки? – спросил он.
«Да он же шутит», – догадалась Сэндис. Если бы не веселые морщинки, разбежавшиеся по краям его глаз, Сэндис, может, и не сообразила бы этого и не нашлась, что ответить.
– Ну, ты же пируешь, – хмыкнула она, кивая на кружку.
Он лучезарно улыбнулся и чуть-чуть наклонил кружку, чтобы она увидела темную маслянистую жидкость.
– Сидр, мамой клянусь. А тебя-то каким ветром сюда занесло?
Сэндис замерла, дрожащими пальцами схватилась за пуговицу на куртке и завертела ее. Господи, ну куда же запропастилась обслуга? Они собираются кормить ее или нет?
– Пришла перекусить перед сменой, – вывернулась она.
– Где работаешь?
– На оружейной фабрике, – выпалила она не задумываясь, будто снова вернулась в четырнадцатилетнюю юность, в обычную жизнь.
«Нет, так не пойдет. Надо следить за своими словами».
– На которой из?