Он взглянул на капитана. Ее полное отсутствие выражения лица ни о чем не говорило.
«Мы прорвемся», - сказал он. «Если этот район станет моим домом, я должен его увидеть. И гров должны видеть меня». Он хотел добавить что-то о том, что проявление страха уменьшит уважение местных жителей, но на самом деле он просто устал и хотел добраться до своего нового дома, чтобы прилечь.
Капитан Еджиде повела его за собой.
Первый ком бычьего дерьма ударил Акачи в грудь, заставив его пошатнуться. Второй, еще влажный и более тяжелый, угодил ему в голову. Искры посыпались в глаза.
Моргнув, он обнаружил, что стоит на коленях.
НУРУ - ЭТОТ ЛОСКУТНЫЙ ПАНТЕОН
Помимо наркотиков, есть два материала, которые можно использовать в колдовстве: дерево и камень. Нахуали, прошедшие церковное обучение, вырезают строго по дереву, поскольку камень, в частности кристаллы, являются проводниками Матери-Смерти.
-Книга Лоа «Невидимые».
Колдовские наркотики плавали в крови Нуру, как речные змеи. Она стояла за своим столом в подвале квартиры, которую делила банда Чисуло.
Двенадцать ударов плетью за владение искусственной конструкцией.
Самодельная конструкция, сделанная из обрезков дерева, хранилище которых скрепляла пеньковая веревка и еще больше обрезков дерева, шаталась, когда она к ней прикасалась. Омари украл его для нее в тот год, когда они впятером покинули ясли, где росли. Она не могла представить, где он ее нашел.
Сфокусируйся на том, что ты делаешь.
Когда она двигалась, сотни бледных косточек, вплетенных в ее угольные волосы длиной до колен, звенели и перешептывались, мягкие и полые. Хотя в основном кости были собраны с крыс и мышей, некоторые из них принадлежали змеям и кошкам. Этот звук расслабил ее.
На столе хранились самые ценные вещи Нуру. В украденных стеклянных банках и деревянных чашах лежали различные наркотики - жертва на алтаре, услужливо подсказывал ей разум. Четырнадцать ударов плетью за стекло, восемь - за чаши. Рядом с полудюжиной незаконченных резных работ лежал набор грубых инструментов для обработки дерева, которые она сделала сама из осколков камня. Шесть ударов плетью за простые самодельные инструменты. На полу валялись стружки. Из двадцати листов чистой бумаги, украденных Омари в прошлом году, у нее осталось три. Ее перо - остро заточенное перо чайки - лежало рядом со стеклянной банкой с чернилами, которые она сделала из ежевики, яиц и воды. Рядом с пером лежала чешуйка кремня, которым оно было наточено. Перо и банка, помутневшее стекло, истертое тысячей поколений гров, передававших его от одного уличного колдуна к другому, были сокровищами, не имеющими цены. Три плети за перо, двадцать за чернила. По верхнему краю стола лежали куски дерева. Каждый из них был выбран потому, что она увидела в нем что-то, что могло бы стать предметом резьбы. С правой стороны лежали четыре камня, которые должны были служить утяжелителями для углов драгоценной бумаги.
Она моргнула. Сколько плетений было у бумаги? Она не могла вспомнить.
Даже без наркотиков ее жалкие пожитки были достаточны для того, чтобы ее принесли в жертву на алтаре.
Рискнуть всем ради хоть какого-то шанса на контроль. Если она гналась за мечтой, то рисковала гораздо больше. Она рисковала своей душой.
Единственная колеблющаяся сальная свеча, воняющая говяжьим жиром и дымом, освещала подвал. Тридцать ударов плетью за ложный свет. Точка желтого света, слишком яркая, чтобы смотреть на нее в напряженном состоянии, плясала извилистыми тенями в периферийном зрении. Иногда она видела змей. Когда Изабис, ее гадюка, таилась в темноте, она могла даже не галлюцинировать.
Сегодня все было иначе.
Сегодня она увидела паука.
Паука с женским телом, - поправила она.
Она знала, почему: Сон.
Настолько яркий, что был реальнее реальности, сон требовал внимания. Он требовал признания. Он требовал действий.
Ее внимание привлекла почти законченная резьба ворона. После года работы над ней, нарезая и вырезая неуклюжими инструментами, она была почти закончена. Она была не очень хороша. Клюв выглядел не совсем правильно, перьям не хватало деталей, но это было лучшее, что она могла сделать. Если она правильно вырастит грибы альдату, которые выращивала здесь, то ее талант нагуаля позволит ей принять его форму. Она станет птицей, будет летать по воздуху и смотреть вниз на Бастион. Она хотела этого, очень хотела. Почувствовать вкус свободы, пусть даже на короткое время.
Вернее, она хотела этого. Теперь ей хотелось чего-то большего.
Я собираюсь вырезать паука.
Тут было два варианта. Либо ей приснился особенно яркий сон, и он ничего не значит, либо что-то потянулось к ней.
Она знала, что лучше не обращать внимания на свои сны.
Она также знала, что не стоит доверять вещам, способным проникнуть в сон колдуна и заронить в него потребность.
Союзник, изгнанный дух или демон - она не знала. Возможно, какой-то древний колдун был сброшен с Песчаной стены, а его душа продолжала жить, накапливая силу.
Оно хочет использовать меня для чего-то. Может, жаждет отомстить или завершить какое-то незаконченное дело. Возможно, после тысячелетий, проведенных в виде бесплотного духа, оно жаждало ощутить вкус реальности.
Что ж, мне тоже кое-что от тебя нужно.
Силы.
Контроль.
Изучив темные искусства и проверив свою силу в борьбе с другими уличными колдунами, она была уверена, что сможет контролировать духа. Она даст ему то, что он пожелает, а взамен он будет помогать ей.
Нуру планировала закончить ворона сегодня, но это уже не имело значения.
Отложив недоеденную птицу, она выбрала одну из баночек и высыпала на дно три сушеных семени в зеленом порошке. Смесь фокуса и горгорацена - такие наркотики были в компетенции нахуали. Если ее обнаружат, то погрузят в повозку для покаяния, отвезут к Песчаной стене и бросят в Кровавую пустыню. Смесь обострит ее чувства, улучшит память и поможет удержаться в памяти. Они не хотят, чтобы мы думали ясно. Это было трудно сделать. Она не могла представить, чем торговал Омари, бандит Палец, чтобы получить его.
Нуру съела смесь семян горгорацена и фоку. Затем, на всякий случай, если в ней найдется хоть малейший след наркотика, она слизала пыль со дна банки. Ее язык был похож на высушенную солнцем кожу, распухший и тяжелый. Она помнила каждую деталь своего сна в невероятных подробностях. Если она упустит хоть один элемент из-за рассеянности, резьба будет слишком сильно отличаться от реальности сна и окажется бесполезной в качестве проводника.