- Каждый сверчок знай свой шесток.
- То есть я? - прежним тоном уточнила она.
- Не ты, а он. Он для тебя неинтересен. Он бы даже не смог с тобой так разговаривать.
- Ну, это уж я решу сама, - сказала она с обидой за Славу. - В отличие от твоего друга я сама решаю, с кем мне встречаться и как.
- Ты и решишь, - легко согласился голубоглазый и улыбнулся, и протянул ей стопку.
И со злости она залпом выпила водку и:
И дальнейшее ей помнится расплывчатым.
Голубоглазый был к ней очень внимателен и даже нежен.
И говорил, не умолкая. Говорил о вещах ей интересных, и она увлеклась разговором, он был как бы продолжением того, давешнего разговора со Славой, что трясся сейчас в поезде.
А потом она читала стихи, и Слава слушал с интересом и вниманием.
А потом вновь говорили. И все время перед ее глазами были его глаза, добрые, влюбленные, и ласковые пальцы осторожно поправляли упавшие ей на лоб волосы, и голос, мягкий, нежный, все повторял:
- Я понимаю тебя. Я тебя понимаю.
И они допили водку.
А потом - как? почему? - они вдруг оказались на кровати. То был une entente, как говорят французы, что на русский язык можно перевести примерно как порыв, вдохновение.
Его шепот:
- Если б мне хоть что-нибудь в тебе не нравилось, меня бы здесь не было.
О, как он ей нравился!
И вдруг - солнечный свет. Неприбранная комната. Заставленный грязной посудой стол. Она в кровати. И рядом - мужчина. Гладит ее по голове и смотрит на нее, как на женщину своей мечты. Другой, чужой мужчина, не Слава голубоглазый. Что делает в ее постели голубоглазый?
И она сказала негромко:
- Уходи.
Он улыбнулся:
- Я никуда не собираюсь от тебя уходить.
Она хотела объясниться, но голова болела, и желания разговаривать не было. И потому лишь повторила, негромко, но твердо:
- Уходи!
Голубоглазый ушел, играя желваками.
Она отвела сына в сад, позвонила Наташе, попросила сказать в школе, что ей нездоровится, налила в термос чаю, легла в ванну и лежала в ванне пару часов, меняя воду и шампуни и попивая крепкий чаек.
3. Голос в трубке, измененный техникой, был более знаком, чем живой голос профессора.
- Разве я давала вам свой телефон?
- Извините. Но ваш адрес есть в бухгалтерии. И узнать номер телефона... Мне надо с вами поговорить. Пожалуйста. Я около вашего дома.
- Я не принимаю мужчин в отсутствие мужа.
- Да. Конечно. Но может быть... Где? Где вам удобно?
- А по телефону - нельзя?
- Мне бы хотелось... Впрочем, возможно, по телефону даже проще. Хотя... я хотел бы вас видеть.
Он замолчал, но и она молчала - ни наводящих вопросов, ни комментария. И он заговорил вновь:
- У нас проходят сотни людей. Но... То, как вы сидите, как опускаете голову... Тембр вашего голоса... Я искал вас всю жизнь.
Она засмеялась:
- Услышать бы это лет эдак...
- Я понимаю. Но... Знаете, моя дочь увлекается парапсихологией. Читает мне лекции. Я посмеивался. Но вот... У меня такое чувство, что мы с вами, действительно, были вместе в прошлой жизни. А в этой я вас не нашел. А, как утверждает моя дочь, найти свою половинку - основное предназначение человека на этой земле.
Она улыбнулась. Но он не увидел в телефон ее улыбку, лишь услышал молчание.
- У нас бывают консультации. На них может зайти любой, кто у нас занимался. Вот и в эту пятницу... Может быть, вы зайдете? Или - когда-нибудь?
- Спасибо. Возможно. Когда-нибудь, - сказала она и повесила трубку.