— Иди сюда, — обратился ан-вэйец к девушке. Та уставилась в потрескавшуюся стену напротив и чересчур быстро задышала через рот.
Не выдержала жестокости своего же народа? Ан-вэйец успокаивал себя тем, что уже должен был привыкнуть, но всё равно не мог унять дрожь, что стремительно овладевала его телом.
— Эй, — повторил Киран. — Здесь проходит труба, тут немного теплее. Сядь здесь.
Когда она вновь не отреагировала: ни кивка, ни слова, Киран забеспокоился. Может, это слишком? Да, её проблемы не должны его касаться, и они всё равно оба лишь будущие трупы, но… Воспитание и сочувствие пробуждали в нем слишком много нелогичных и лишенных основания мыслей, перетекающих в необдуманные и бесполезные действия.
Он с трудом встал, рукой опираясь о стену. Его ноги еле-еле удерживали собственный вес, и Киран впервые в жизни почувствовал, что не сможет взять девушку на руки. Как унизительно.
Даже когда он медленно склонился над её остолбеневшей фигурой, она не издала ни звука. Решив, что сможет просто протащить по полу тело девчонки к стене, где раньше сидел он сам, Киран осторожно взял её сзади за предплечья, на которые всё еще был накинут промокший плед. В ребрах заныло, но он аккуратно тянул вэйку до тех пор, пока спиной не уткнулся в знакомый бетон. Цепь мешала его ослабевшим ногам.
Кирану нужен отдых. Он присел рядом с девчонкой, пытаясь успокоить отяжелевшее дыхание. Слабак: как же близка была к нему смерть, если худое девичье тело уже стало для него такой тяжелой проблемой? В глазах с новой силой помутнело. Окружающий мир, такой уродливый и мучительный, смазывался пятнами, тускнел и чернел. Сердце ан-вэйца пропускало редкие удары, и мужчина поразился внезапной мысли. Что, если свои последние силы он потратил на то, чтобы помочь бестолковой согреться? Что, если, поддавшись соблазну сейчас закрыть глаза, он больше никогда их не откроет?
Не увидит дом. Не вернется на Север.
Вэйка, смотревшая в никуда или куда-то перед собой, обратилась марионеткой, даже не поблагодарившей Кирана за своеобразный подвиг. Не двигалась, не смотрела на него, не говорила, может, и не моргала – он не мог этого увидеть. Только её бледная рука, лежащая на мокром бетоне между их телами, дрожала так сильно, что он заметил это даже своими затуманенными глазами.
Сознание ускользало от него, теряясь в холоде и боли, путаясь в размытой и поломанной картине мира.
«Замерзнет на полу», — неожиданно для себя подумал он и слабо потянулся к тонкой кисти вэйки, чтобы поднять её с бетона на колени.
И стоило грубой коже Кирана прикоснуться к ледяным пальцам девушки, как по его венам буйным огнем заструилась мощь невиданной ранее силы, мир вокруг резко приобрел четкость и ясность, а бестолковая вздрогнула, сфокусировала на нем взгляд и пронзительно закричала.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов