Многие были просто слишком забиты и трусливы, чтобы отклонить волю Владыки, такие с удовольствием оставались жить в тыловых поселениях, другие же были слабы и больны. Продолжительность жизни в пустошах редко превышала сорокалетний рубеж. Поэтому люди тридцати лет и старше считались стариками. А редкие пятидесятилетние, вообще относились к категории глубоких старцев.
Но для Дмитрия, эти выжившие оказались настоящим сокровищем и кладезем мудрости, ну, почти, к сожалению, часто бывает так, что возраст не является критерием мудрости, и старость приходит одна. Но, в основном, только воистину умелый, умный и живучий человек мог столь долго поддерживать в себе жизнь. Поэтому, после лечения и восстановления, аксакалы, как их стали называть с легкой руки нашего героя, отправлялись преподавать в организованных поселковых школах уроки выживания в трудных условиях.
Все же это мир не был захвачен даже на один процент, поэтому востребованность выживальщиков в отрядах рейнджеров всегда будет высока. Школы, именно на них Дима делал самую большую ставку в будущем покорении планеты. В школах не только преподавали основы различных научных знаний, но проводили качественную промывку мозгов, прививали, так сказать, детишкам правильный образ мышления.
При помощи таких способов как достаточно неоднозначный метод НЛП, гипноза и ментальной магии, из пустынных зверенышей выращивали настоящих «строителей коммунизма», которые в дальнейшем сформируют основную часть населения с правильным мировоззрением. Хотя и здесь Дима попытался скрестить «ежа с ужом». То есть социально-ориентированное мышление должно сочетаться со способностями к выживанию в трудных условиях и при этом не вытравить из человека предпринимательскую жилку.
То есть новоявленный Владыка в очередной раз скопипастил китайскую модель экономики. Хотя и она была не без косяков, однако она единственная из коммунистических моделей оказалась наиболее устойчива к внешним катаклизмам. Однако и тут надо было понимать, что китайская модель экономики, возможна лишь благодаря ментальному развитию самих китайцев, которое наиболее характерно можно охарактеризовать как роевое.
Именно поэтому и проводилась та самая ментальная обработка школьников разных возрастов, для того чтобы сформировать сознание человека нового мира, способного не только выживать, но и созидать. Хотя многие говорили, что развитие без конкуренции невозможно, но кто сказал, что конкурировать можно только на ниве разрушения? Правильно, вот и Дымок также рассудил, пусть лучше его подданные соревнуются в чистоте улиц и развитии своих мастерских, а не режут друг друга на просторах разрушенной планеты!
'… Под небом голубым есть город золотой
С прозрачными воротами и яркою звездой…'
Небо в этом месте было не совсем голубым, а ближе к золотому с глубоким синим оттенком, а ворота хоть и были в виде белой резной арки, не прозрачные, а скорее серебристые, и да это было зеркало портала, а само место находилось в личном пространстве некоего бродячего субъекта. Почему-то все каменные объекты становились чистого белого цвета, отчего казалось, что они как будто мягко сияют изнутри. Хотя почему казалось, тут ведь было столько магии, что любой объект пропитывался ей и начинал сиять, как радиоактивный.
'… А в городе том сад, всё травы да цветы,
Гуляют там животные невиданной красы…'
Благодаря скопленным запасам органики, озеленение шло по волшебному пути. То есть имея матрицу определенных растений, с чем очень активно помогали эльфы Михалыча, можно было высевать чудесные парки, скверы, сады и газоны с цветами на любой свободной территории, не застроенной белыми домами с сияющими металлическими крышами. Благодаря этому город был немного похож на средиземноморские поселения, где роль моря играли органично вписанная в городскую застройку цепь озер и каналов, в которых прекрасно себя чувствовали водные животные, рыбы и растения.
'… Одно — как желтый огнегривый лев,
Другое — вол, исполненный очей,
С ними золотой орёл небесный,
Чей так светел взор незабываемый…'
Отдельное место во всем этом великолепии занимали прирученные животные, маунты и фамилиары. На первом месте, конечно, были крабаны. Эти похожие на волков свирепые хищники были у местного населения практически универсальными питомцами. Если хобгоблины и люди держали их за собак, со всеми вытекающим функциями, то низкорослые расы, типа гоблинов, гномов и редких обретших разум кобольдов могли использовать их как ездовых животных.