– А что такое Fumantem carnis?
– Дымящая плоть? Девиз и главное заклинание Матерей. Они знают, что кончат свою жизнь на костре и готовятся к этому. Раз в год они собираются на шабаш и приносят в жертву девственницу.
– Девственницу?
– Девушке пускают кровь и поят той кровью рогатого бога, которого называют Hircus naribus.
– Вот видите. Значит, девушка не виновата. Она должна была стать этой жертвой, но спаслась.
– Не всё так просто, мой chico. Не всё так просто. Девственница пьет колдовское зелье, танцует танец Матерей и много раз произносит заклинание: «Fumantem carnis!» При этом она сама становиться ведьмой. Только одну из Матерей можно принести в жертву.
– Почему вы думаете, что она пила зелье? Может, она не успела?
Инквизитор зло усмехнулся, посмотрел в сторону. Было видно, что упрямство собеседника стало его раздражать.
– Ты нашёл девчонку без сознания. Так? – сухо произнёс Фабио.
– Да.
– Заклинание ты тоже услышал из её уст.
Армандо кивнул.
– Колдовское зелье усыпляет девственницу перед ритуалом, значит напиток она пила. Напиток действует не сразу. Порой избранная девственница часами танцует перед костром, не чувствуя боли, и лишь когда она падает обессиленная и засыпает, старшая из ведьм перерезает жертве горло и поит кровью козлоголового бога.
– Значит, следы на её ногах – ожоги от костра.
– Ну, конечно. Ведьм кто-то спугнул и девушка сбежала. В лесу она впала в спячку, и ты нашёл её.
Армандо обречённо опустил голову. Руки юноши дрожали.
– Значит, вина доказана, – усмехнулся священник с женским лицом. – Но ты можешь порадоваться, пытать её не станут, она просто сгорит.
Незадачливый страж
Крупный мужчина с алебардой в руках стоял у входа в темницу, в которой держали приговорённых. Армандо рассмешил этот недотёпа, который даже своё оружие держал на вытянутых руках, точно простую лопату.
«Деревенщину несложно прирезать, но лучше обойтись без кровопролития», – подумал Армандо и уверенно шагнул из темноты.
Бедняга-сторож чуть не выронил алебарду, отпрянул, но видя, что незваный гость замер, немного осмелел и громким голосом произнёс:
– Стой, не шевелись, а то проткну!
– Болван, ты что, не видишь? Я уже стою. Я должен переговорить с осуждёнными!
Охранник совсем растерялся.
«Если у Фабио служат лишь неопытные крестьяне, то тогда понятно, почему епископ направил сюда меня. Инквизиция нуждается в настоящих солдатах», – подумал Армандо, слушая прерывистую болтовню собеседника.
– Я не должен никого пускать в камеру. Завтра их казнят. Может вы, синьор, отложите свой визит?
Армандо улыбнулся, видя, как дрожат руки бедняги. Юноше было по-своему жаль этого деревенского парня, которому судьба уготовала роль воина на службе инквизиции, но он твёрдо решил довести своё дело до конца.
– Ты же видел, что это я привёл девчонку из «Tabula Matres». Я новый помощник Фабио, и ты должен выполнять мои приказы.
– Но дон Силино, начальник стражи, говорил, что я не должен пускать никого без его разрешения.
– Ты совсем обалдел, дурень! Силино подчиняется Фабио, а я теперь его помощник!
При этих словах Армандо шагнул вперёд, положив руку на рукоять кинжала. Здоровяк отшатнулся, выронив алебарду. Та грохнулась на каменный пол.
«Как бы этот недотёпа не переполошил всю округу!»
Здоровяк прижался спиной к стене, а Армандо, оставив кинжал, схватил сторожа за грудки.
– Если ты, деревенщина, посмеешь мне перечить, я выпущу твои кишки, а то и того хуже, заставлю эту девку из Tabula Matres напустить на тебя порчу.
Здоровяк задрожал как осиновый лист. По-видимому, последняя фраза напугала его больше всего.
– Вы что, синьор, можете повелевать этими ведьмами?
– А как, по-твоему, мне бы удалось изловить одну из них и привести сюда?
Последняя фраза почти доконала здоровяка, но он всё же решил сделать последнюю попытку.