Дёма
Сергей Муратов
Дёма
рассказ
В метро Дёма бывал только с мамой, когда они ездили в гости к тете Наташе. Вообще-то его звали Андреем, но фамилия у него была Дёмин и потому все звали его Дёмой. Даже его мама, но только когда сердилась. И ему нравилось быть Дёмой, да он и сам был как это слово – белобрысый, веснушчатый и ладный, как речной голыш. В метро Дёме ужасно нравилось, но тётю Наташу он не любил. Дёма хоть и был второклассником, но уже понимал, что никакая она не тётя, а дальняя родственница, а маме просто нужно занять денег до получки.
Тётка жила одна в большущей квартире, и всё у неё стояло на своих местах как в музее, а трогать ничего нельзя. Это бы ладно, но ещё у тётки была старая визгливая болонка. Она выкатывалась из-под дивана, переворачивалась на спину и дрыгая задними лапами, ждала, что ей будут чесать живот. И тётка умилялась, думая, что Дёме это очень нравится. А Дёма терпеливо чесал заросший свалявшейся шерстью живот, и мстительно воображал, как он встретит эту псину на улице. И тогда, тогда, животное, ты от Дёмы и на дереве не спрячешься! Ты же не кошка!
Но за то у тётки откуда-то были большие альбомы с морскими гравюрами и картинами. И Дёма подолгу разглядывал их. Вот плывут в бушующем море трое смельчаков, ухватившись за обломок мачты с красным парусом. Огромные волны бросают их с гребня на гребень, но они отважные и сильные моряки и погубить их не так-то просто.
А вот весь в дыму и в огне сражается парусный русский фрегат с целой эскадрой под флагами с хищным полумесяцем и звездой. Палят пушки, летают тяжелые ядра, свистят пули, гибнут в огне и тонут в пучине матросы и офицеры. Много пробоин в борту у нашего фрегата, одна мачта сломана, на двух других паруса пробиты и разорваны, прострелен и порван красивый Андреевский флаг. Но и у турок один большущий корабль уже тонет и вряд ли там кто спасётся, два корабля поменьше горят, а ещё два уже повернули в свои турецкие свояси!
В вагоне метро было только два свободных места, и в разных концах. Мама сказа Дёме, что он уже не маленький и посидит один, а она будет не далеко – вон там. И ушла. Дёме это очень понравилось, выходило, что он едет почти что один, как большой. Надо будет приврать друзьям, что они с мамой вообще в разных вагонах были, да так до конца и ехали. Вагон мчался со свистом и скрежетом, за окнами было темно, только тянулись бесконечные провода. А окна в вагоне как иллюминаторы у подводной лодки и это конечно никакие не провода, а самые настоящие глубоководные водоросли. Дёма где-то читал, что в некоторых морях водорослей ужасно много, и за одну ночь они могут корабль так опутать, что ему уже и не сдвинуться.
Но подводная лодка — совсем другое дело, на такой скорости ей ничего не страшно. Любая глубина и любые водоросли – всё нипочём. Дёма осмотрел команду вагона и действительно – все были спокойны, а некоторые даже дремали. И тут Дёме захотелось сходить к маме. Нет, дела у него никакого не было, но ему ужасно нравилась сама идея – он едет в метро, у него есть своё место и он даже может сходить к маме и вернуться обратно. Класс!
Но мама была всё-таки не рядом, а вдруг его место займут? Хотя в вагоне почти все сидели, Дёма всё же беспокоился, он же видел, как вошедший на станции военный занял место очкарика с букетом, который пошёл посмотреть карту метро, да так там и остался. Можно, наверное, кого-то попросить. Дёма посмотрел на соседей, но тётка, которая слева уж очень была похожа на дворничиху Семёновну, а её просить бесполезно. Сколько раз они всем домом плакали – просили не забирать котят у дворовой кошки Маруси. А сосед справа был вообще негр и он спал.
Тогда Дёма слез с пружинистого диванчика и многозначительно оглядел всех, кто сидел на его стороне, а также и сидящих напротив, словно говоря им – вот видите, это моё место, я сейчас ухожу к маме, а потом вернусь. Все тоже посмотрели на него, даже негр приоткрыл глаза и снова закрыл. Дёма решил, что они всё поняли, и смело двинулся к маме.
В этот момент вагон сильно качнуло и Дёме пришлось бы худо, не ухватись он за блестящие поручни капитанского мостика. «Что бы это могло быть?» - забеспокоился Дёма. Даже если это гигантский кальмар, всё равно, главное в такие минуты сохранять спокойствие и быть для команды примером. Твердо стоять на своём месте, будто ничего не случилось, а всё идёт по плану. Дёма пошире расставил ноги, крепко сжал поручни обеими руками и бесстрашно посмотрел в иллюминатор – там была всё та же бездонная пустота и виляли вверх-вниз толстые канаты водорослей. Вскоре вагон бросать перестало и движение выровнялось. «Наверное, прошли под стадом кашалотов, вот вечно они болтают своими хвостами» – подумал Дёма. Он отпустил капитанские поручни, засунул руки в карманы и в вразвалочку, как матросы в фильмах, двинулся к маме. Но тут Дёма оглянулся на свое оставленное место и на глазах мгновенно навернулись слёзы. Нет, он не заплакал, но в груди народилась и прочно сидела толстая, плакучая обида, готовая вот-вот прорваться наружу. На его законном месте сидела не знамо, откуда тётенька в больших очках и в маленькой шляпке. На коленках она держала корзинку, покрытую клетчатым платком, из-под которого высовывал разбойную морду рыжий кот. Он подозрительно нюхал воздух и снова прятался. Дёма выпятил губу и решил, что до мамы он, конечно, дойдет, но возле неё точно расплачется. И тут подводная лодка на полном ходу вынырнула на поверхность. Мимо проносились кусты, за ними березовая роща и солнце, пробиваясь сквозь деревья, залило всё своим светом, и Дёмины слезы сами собой высохли. Он ещё раз посмотрел на рыжего кота, на тёткину шляпку, улыбнулся и, по-матросски, вразвалку, пошёл к маме. Она тоже улыбалась ему и вынула его руки из карманов, а Дёма нагнулся к ней и сказал: «Мам, а я тёте с котом место уступил».