Мой нос зашмыгал, упираясь в крепкое мужское плечо. Юрий повернулся и прижал меня к себе, заключив в объятья. Что-то внутри прорвалось и целое озеро слез из сожаления и боли впитывалось в мужскую футболку с ароматом горной свежести от стирального порошка.
— Прости. Я никому этого никогда не рассказывал и, наверное, не стоило. Не тебе и не сейчас точно.
Юрий принялся руками вытирать мои слезы, но на их месте тут же появлялись новые, словно там прорвало настоящую дамбу.
— А как же твоя мама? Как она могла оставить тебя с таким отцом? — проговорила сквозь всхлипы.
— Когда она не пила, то говорила, что любит меня и сожалеет обо всем. Но это было так редко, словно и не было вовсе. Мне от нее вообще мало что осталось, разве что внешность. Сейчас покажу.
Юрий достал из кармана смартфон, но от влаги, которая осталась на его руках после моих слез, сенсор отпечатка пальцев не срабатывал. Тогда он, не задумываясь, разблокировал экран графическим ключом, нарисовав по точкам обычную букву N. Через минуту поисков в разных папках с отсканированной черно-белой фотографии на меня смотрела красивая женщина с веселым беззаботным мальчишкой лет пяти на ее коленях. Я забрала смартфон из его рук, продолжая с интересом разглядывать выразительные глаза, которые от обилия косметики казались ярче, чувственные губы и густую непослушную шевелюру его матери. Юрий лишь спокойно наблюдал за мной.
— Вы, и правда, очень похожи, — прозвучало, как мысли вслух.
— За это отец и ненавидел меня. Знаешь, в тот день он что-то сломал во мне, и я больше никогда не плакал. Просто пообещал себе, что не буду. Даже когда он избил меня до полусмерти, проломив череп, я улыбался ему в лицо.
Рука со смартфоном незаметно опустилась на кровать. Я повернула к Юрию голову, он сделал тоже самое.
Мужчина словно застыл в том моменте, столько боли читалось в его глазах, а губы изогнуты в легкой невозмутимой улыбке. Может, я привыкаю к нему, но сейчас он кажется мне особенно красивым. Солнечные лучики создают эффект свечения в его волосах медового оттенка.
— Но вчера, — закрыл на секунду глаза и сглотнул, — от того, что здесь происходило, я словно испытал все заново. Прости, что опоздал, что не смог спасти твои волосы, — кончики его пальцев уже привычно вытирают мои слезы, нежно очерчивая линию скул. — Я много думал об этом. Если мы сбежим, они убьют нас обоих, а пока у тебя есть шанс выбраться отсюда живой и невредимой. Я все сделаю для этого, просто поверь мне.
Больше не дергаюсь, позволяя ему касаться меня. Отчаянно заглядываю в зеленые глаза под пушистыми ресницами, в то время, как во мне идет настоящее сражение. Циничный здравый смысл и чувства, подкрепленные нравственными устоями, бьются насмерть, яростно орудуя своими мечами.
Часть меня кричала: «Не будь дурой, Арина! Действуй! Сейчас самое время решиться и сделать шаг! Пока, выйдя за дверь, он не сменил пароль». Смартфон, от которого я теперь знаю графический ключ, затерялся в недрах кровати где-то в районе моей задницы. Достаточно поцеловать Юрия, приласкать, отвлечь и он забудет о нем думать. Да, я слабая девушка, но и у меня есть сила — моя молодость и привлекательность. А то, что мне представился такой шанс — надо расценивать не иначе, как удачу. Глупо не воспользоваться этой ситуацией.
«А что, если он не остановится, и тебе придётся пойти до конца. Готова ли ты к этому? Отдаться мужчине из-за возможности связаться с внешним миром, повысить свои шансы на спасение?» — кто-то внутри отвечал эхом всем разумным доводам, порождая целую армию сомнений. Смогу ли я переступить через себя и воспользоваться его отношением? Смогу ли предать свои чувства к Нику? Вдруг Юрий поймет, что все это лишь игра? Тогда моя жертва станет напрасной?
«Так ты хотя бы попытаешься! Хватит ныть! Никто никогда не узнает об этом, а ты вернешься к отцу и своему Нику».
«Вот только ты до конца своей жизни об этом будешь знать и помнить, а еще о том, какая ты на самом деле дрянь!»
«Если ты ничего не предпримешь, твоя жизнь может закончиться гораздо раньше!»
Хотелось крикнуть: «Заткнитесь уже!», но мой рот на вдохе накрыли теплые мягкие губы, и я закрыла глаза, принимая сторону здравого смысла.
Подалась навстречу и приоткрыла рот, отвечая на его нежный невесомый поцелуй. В нем не было страсти и напора. Он не пытался доминировать, подчинить меня, доказать что-то… И это вовсе не было противно. Окажись мы где-то на необитаемом острове, со временем я смогла бы даже испытать к этому мужчине какие-то ответные чувства. Противно было лишь от того, что я воспользовалась ими и предаю свои.