Ребята снова о чем-то смеялись, а я, продолжая делать снимки, все думала о том, что, похоже, совсем и не знаю Ника. Порой резкий, замкнутый и скрытный, в то же время такой внимательный и чуткий, а теперь еще и небезразличный к судьбе черепах. Сколько еще в нем незримых граней?
Далее мы прошли мимо отеля. Здесь он всего один, правда, пятизвездочный и из нескольких корпусов. Позади остался ресторан креольской пищи, центр дайвинга, магазин пляжных принадлежностей с разноцветными ластами, масками, плавками и полотенцами. Свернув на симпатичную тропинку между кустами, мы вышли к уединенному пляжу.
Самые красивые пляжи следует искать на островах вдали от цивилизации. Когда ты смотришь на океан, а за спиной оживленная дорога, полчище туристов, невзрачные лачуги или кипит торговля — это уже не то. А здесь, над головой качались огромные пальмовые листья, шумел прибой и щебетали птицы. Недалеко от нас, в укромном уголке, длинноногая цапля ловила в прибое мелкую рыбешку, пока ее не спугнул Скай.
Во время прилива в яркую солнечную погоду пляж производит наиболее глубокое впечатление. Именно в такой момент мы его и увидели. В зависимости от освещения, вода приобретает то удивительно-глубокую синеву, то слегка зеленоватый оттенок. Песок очень мелкий и в сухом состоянии абсолютно белоснежный.
— А вы знаете, что это настоящий пиратский остров? — заглядевшись на горы, спросил Ник. — В семнадцатом веке здесь находилась резиденция легендарного Жана-Франсуа Одуля. Местные говорят, что где-то до сих пор хранятся награбленные им сокровища.
— Силуэт, это тоже какой-то известный пират? — поинтересовалась Вики.
— Остров был французской колонией и его назвали в честь министра финансов Этьена де Силуэт, который служил при Людовике XV, — на одном дыхании без лишних эмоций протараторил Джем, словно достал откуда-то из глубин мозга нужный файл.
— Интересно, что и само слово силуэт, которое вошло сначала во французский, а уже потом в русский язык напрямую связано с этим министром финансов, — загадочно продолжил тему Ник, разглядывая горы. — Фамилией известного человека, который прославился скупостью назвали модный, но достаточно скромный в эпоху барокко, графический жанр, черный закрашенный контур, напоминавший тень.
— Забавно, чувак вошел в историю своей жадностью! — усмехнулся Артем.
— Скорее обидно, — не выдержала я, — история бывает жестока, потому что на самом деле он не был скуп.
Теперь все удивленно смотрели на меня. Да, ребята, сама знаю, глубокое изучение вопроса, это болезнь похуже, чем у Ника с порядочком. Кто-то пробежится по истории и пойдет дальше. Я же если увидела новую фамилию, пока не прочитаю всю биографию, не засну.
— Хотите послушать сказку? Людовик XV, именуемый Возлюбленным, очень любил роскошь и красивую жизнь, — гордо шествуя по белоснежному песку вдоль кромки океана, я изобразила короля. Артем тут же подыграл, поклонившись в реверансе и поцеловав мою руку. — Государственная казна пустела, а его расточительность вела к экономическому упадку. В то время маркиза де Помпадур…
— Та самая? — с любопытством перебила меня Вики.
— Да-да, всем известная фаворитка короля, приметила и представила его величеству подающего надежды экономиста, искренне веря, что тот сумеет сократить расходы двора и пополнить казну.
— И что, у этого Силуэта получилось? — волновалась за судьбу министра наша очаровательная блондинка, когда я задумалась и замолчала.
— Сначала да, ситуация, и правда, улучшилась благодаря его работе. Но музыку заказывал расточительный король, и по-настоящему «затянуть пояса» он не был готов. А проект с налогом на роскошь лишил смелого и дальновидного человека министерского поста. Так он стал объектом насмешек и даже травли. А какой-то юморист назвал в его честь скупой рисунок, напоминавший тень.
— Моя шляпа! — закричала Вики и побежала ловить прекрасно парящую летающую тарелку по направлению к кустам.
Джем, как настоящий джентльмен, последовал за ней, так как был ближе всех.
— Не стоит забывать, что в честь этого продвинутого чувака назвали прекрасный остров! — прокричал Артем, раскинув руки, вернув на наши лица улыбки. — И вы, как хотите, а я уже иду купаться.
За считанные секунды он скинул яркую гавайскую рубашку, шорты, а затем, с разбега скрылся в очередной волне.
— Не знал таких подробностей, — резюмировал Ник, незаметно оказавшийся рядом.
Глядя мне в глаза и по обыкновению прищурившись, с какой-то лукавой полуулыбкой он начал медленно снимать очередную белую футболку. Других на нем я еще не видела. Сначала оголились загорелые кубики пресса, затем рельефная грудь. И снова эта мистическая татуировка на его плече, прикоснуться к которой хотелось до дрожи в коленях. Ник откинул футболку в сторону и начал аккуратно расстёгивать ширинку на шортах, не прерывая зрительного контакта.