— Только если они не вредят моей нервной системе.
Мы рассмеялись, и Артем незаметно сгреб меня в охапку, уткнувшись носом куда-то в мои волосы.
— Даже не представляешь, как нужна мне, — хрипло шепчет, сдавливая мою талию, — я улетаю рано утром, а сегодня никуда тебя не отпущу. Идем, вместе перекусим, а затем посмотрим кино! — безапелляционно постановил Артем.
— Но я хотела… проведать Вики, — больше ничего не пришло в голову.
— Не переживай, от нее ни на шаг не отходит Ник, а когда я заглядывал последний раз, они дружно спали в его каюте. Вот их сморило, — рассмеялся Артем, — Вики от успокоительных, а Ника от ее нытья.
От этой новости внутри все перевернулось и погасло. Бежать мне вдруг стало некуда и незачем. Кино, так кино.
Буквально грабанув камбуз и нахватав там всего вкусного, мы, как два преступника, пробрались в каюту Артема. Она не сильно отличалась от моей, но несколько постеров звездных войн на стенах и исключительно мужские атрибуты на полках ярко характеризовали своего хозяина.
В моей голове настолько прочно засел образ Ника и спящей в его объятьях Вики, что казалось, мне будет откровенно все равно с кем этот вечер провести и какой фильм смотреть. Как же я ошибалась. Я могла думать что угодно, но и Артем не был так прост, умело настраивая мои чувства на нужный лад. Он всегда знал, как вызвать во мне отклик, на какие клавиши нажать, чтоб я снова смеялась и улыбалась, забыв обо всем. С ним я становилась другой, легче, воздушнее, счастливее.
Мы не заметили, как закончился фильм. Я, как почетный гость, разлеглась на подушках, а Артем поперек кровати, расположив свою голову на моем животе. Осушив бутылку вина, мы взахлеб рассказывали друг другу разные смешные истории из детства или о путешествиях, которых и у меня, и у него скопилось немало. Артем заражал своим смехом, и я хохотала от души, отпуская эмоции на волю. В какой-то момент мне представилось, что они как разноцветные светлячки разлетаются веселой стайкой по комнате, приземляясь на стенах и потолке, образуя замысловатые узоры.
Иногда, что-то рассказывая, я ловила себя на том, что с наслаждением перебираю мягкие пряди его волос, а он от блаженства прикрывает свои выразительные глаза. В такие моменты я завидовала Вики. Вот было бы здорово иметь такого брата и лучшего друга в одном лице, с которым всегда можешь позволить себе расслабиться и быть самой собой.
На пару секунд я задумалась и затихла, а Артем подхватил мою руку и прижал к своей груди, туда, где в этот момент так часто билось сердце.
— Ты лучшее, что со мной случалось, — взволнованно и абсолютно серьезно произнес мой, порой такой легкомысленный, но неизменно прекрасный принц, — с тобой я становлюсь другим человеком, чище, светлее… — он замолчал и резко перевернулся, нависнув надо мной, невероятно притягательный, открытый, чуткий. Возбужденные глаза блестят, кожу обжигает его прерывистое дыхание. — В моей жизни было много женщин, но ни к одной из них я не испытывал такого. Черт, как же сложно говорить об этом! — Артем смущенно засмеялся и на мгновение опустил голову, упираясь лбом в мое плечо. Вдох — выдох и меня снова изучают влюбленные голубые глаза. — С того первого дня схожу по тебе с ума.
Я однозначно не была к этому готова. Не знала, как себя вести и что ответить? Только растерянно моргала. Артем и не ждал ответа, и возможности подумать не дал. Вдавил меня всем своим твердым натренированным телом в матрас и зацеловал до радужных кругов перед глазами, то ли от нежности его губ, то ли от нехватки кислорода.
Задыхаюсь от возмущения и возбуждения одновременно. Физиологические потребности, гормоны и алкоголь дают о себе знать, не взирая на доводы рассудка.
— Как же я хочу тебя, моя птичка, — сдавленный стон и его колено между моих ног поднимается все выше, а горячая ладонь сжимает ягодицу сквозь тонкую ткань платья.
Еще один поцелуй на шее с легким прикусыванием кожи. Я закрываю глаза. Ногти неожиданно впиваются в его мощные плечи, оставляя следы. Артем вжимается бедрами, показывая свое возбуждение. Настойчивое движение руки, которое я чувствую на своем бедре, медленно, но верно поднимающее юбку платья, непонятным образом отрезвляет.
— Нет, Артем, пожалуйста, — буквально взмолилась я, упираясь ладошками в его твердую грудь, пока мне еще хватает воли и здравого смысла.
Этот мужчина достоин большего, а не того, чтоб в его объятьях думать о другом, сравнивать, взвешивать, утешать себя его теплом. Это неправильно, нечестно, жестоко в конце концов! Если любить его, то отдаваться этому чувству полностью.